Скажи мне, где я

– Просто это так интересно… – Я окунаю кусок сэндвича с жареным сыром в суп и кусаю, не отрывая глаз от книги. – Они все что-нибудь значат – фамилии, имена. Все. А когда более-менее разберешься в них, их легко расшифровать. Назови имя, любое имя. – Но не дав ему ответить, продолжаю: – Вот, например, твое имя – английское, но это форма позднего греческого имени Христофорос, а «форос» значит «выносить» или «нести», и в этом есть смысл, потому что на тебе все время лежит большая ответственность. Имена могут многое рассказать о людях.

Папа откладывает книгу и слушает. Он всегда внимательно меня слушает.

– А если человек не знает, что значит его собственное имя? В этом случае значение неважно или правила все равно действуют? – спрашивает он, и я отрываюсь от чтения, чтобы обдумать его вопрос.

– Я бы сказала… – Делаю паузу, перебирая в памяти известные мне имена и качества их обладателей. – Действуют. Не важно, знает человек это или нет, его имя о чем-то говорит. Ну… это вроде разницы между словами «корица» и «вонь». «Корица» звучит приятно и вызывает в сознании образ счастья, тогда как «вонь» просто… воняет. – Я глотаю ложку томатного супа. – Ну давай, назови мне какое-нибудь имя.

Папа думает несколько секунд.

– Гамильтон, – наконец говорит он.

– Гамильтон? – переспрашиваю я. – В смысле, Александр Гамильтон из американской истории?

[4]

– В смысле, мой отец.

На мгновение замираю от изумления. Папа никогда не говорит о своей семье. Как-то раз он сказал, что его родители умерли до моего рождения и он никогда не был близок с ними. Когда я стала приставать с подробностями, он сказал, что тут больше нечего рассказывать. Я даже не знала, как звали его отца.

– Твоего папу звали Гамильтон? – с любопытством спрашиваю я. – Ну, надо же, тебе еще повезло, что тебя назвали Кристофер. Ты мог бы оказаться Гамильтоном-младшим.

– Ты даже не представляешь, насколько мне повезло, – улыбаясь, говорит он, но я вижу, что ему невесело.

– О’кей, Гамильтон, – повторяю я. – Происходит из староанглийского, а hamel по-староанглийски значит «кривой».

– Интересно…

– Ну да! – искренне соглашаюсь я…

Джаг обводит зал взглядом.

– Должность регента – не только великая честь, но и огромная ответственность. Брендан молод, но силен, как и я в его возрасте, – говорит он.

Услышав похвалу в свой адрес, Брендан улыбается, но не так самоуверенно, как сделал бы это в Академии. Нынешний Брендан выглядит более скромным, почти застенчивым.

Мы молча переглядываемся, убеждаясь в печальной реальности, – пост регента действительно займет Брендан. Помню, как Эш говорил, что Джаг возглавил Семью, когда был еще подростком, и после этого все стало только хуже. Сомневаюсь, что власть не испортит Брендана, как испортила его деда.