Скажи мне, где я

– Конечно, все мы приветствуем это назначение с тяжелым сердцем после безвременной кончины его отчима, – произносит Джаг таким голосом, как будто считает это величайшей трагедией. – Но как я всегда говорил, в такое время нельзя предаваться отчаянию, нужно действовать… – Гости в зале одобрительно кивают, и Джаг, убедившись, что все его поддерживают, продолжает: – Мы должны задержать виновного в этом непростительном нападении, который, как мы полагаем, нанес нашей Семье дополнительное оскорбление, переместив Льва с принадлежащей ему территории, – говорит Джаг, и толпа ловит каждое его слово.

Я смотрю на Эша, чтобы проверить, совпадают ли наши мысли: папа намеренно дразнил Джага этой выходкой в зоопарке, потому что знал, что Джаг не сможет не упомянуть об этом.

– Кем бы ни был этот преступник, уверяю вас, что он не просто будет устранен, но и послужит для всех печальным примером, – продолжает Джаг. – Мы задействуем все имеющиеся у нас ресурсы. И помимо наших собственных умелых ищеек, этим важным делом также занимается Паромщик.

По комнате разносится одобрительный шепот. Хотя все, что он сказал, для меня не новость, из уст Джага это звучит как-то особенно зловеще.

Джаг ждет, пока стихнет шепот толпы.

– И я рад сообщить, что новости в этом отношении весьма многообещающие. По правде говоря… – он делает эффектную паузу, – вполне возможно, что виновный будет задержан еще до конца этого вечера

.

В зале раздаются удивленные возгласы, а я цепенею. Стратеги в масках начинают перешептываться.

Аарья с тревогой смотрит на меня. Если уж Аарья нервничает, значит, со стороны Джага это не бравада: папа действительно в серьезной опасности.

– Итак, – говорит Джаг, – не будем больше тратить время на столь неприятные дела. В конце концов, сегодня у нас праздничный вечер. – Он поднимает бокал с шампанским. – За Брендана, моего внука.

– За Брендана, – эхом откликается толпа, и Джаг возвращается на место.

У меня бешено колотится сердце. Бросаю взгляд на Эша, но он не смотрит на меня, а пристально разглядывает возбужденно беседующих гостей. Оркестр снова начинает играть.

– Новембер, – настойчиво говорит Аарья, и я поворачиваюсь к ней. – Сейчас. Ты должна найти сообщение от твоего отца прямо сейчас

.

Она кивает в сторону двери. Стоящий там Ястреб шарит взглядом по толпе гостей, как будто кого-то ищет. И готова поклясться: он ищет меня.

У меня перехватывает дыхание, кружится голова, и я никак не могу сосредоточиться. Снова разглядываю украшения в надежде узнать что-нибудь. Но они выглядят такими же одинаковыми, как и несколько минут назад. От отчаяния мне хочется разрыдаться. Куда ни посмотришь, везде тупик. У нас за спиной толпа постепенно редеет, и Аарья подталкивает нас к центру зала подальше от Ястреба.

– Новембер, – снова с нажимом говорит Аарья.

– Знаю, – так же напряженно отвечаю я, пытаясь побороть панику и привести мысли в порядок.

– Знаешь ты или нет, но нам пора убираться отсюда.

– Хватит, Аарья. Ты только мешаешь, – говорит Эш.

– Мешаю? Я пытаюсь сохранить нам жизнь, – огрызается Аарья.

– Постарайся сосредоточиться не на комнате, а на том, что ты знаешь, – говорит Инес, и я поворачиваюсь к ней. – Ты говорила, вы с отцом делали праздничные украшения, так? Что конкретно вы делали?

Обдумываю ее вопрос, заставляя себя выбросить из головы угрожающую нам опасность.

– Мы делали их с нуля. Ходили в хозяйственный и в художественный магазины и летом недели две подряд изготовляли их.

– Начнем с этого. Большинство украшений здесь сделаны не вручную, – говорит Инес, и я понимаю, что она права. – Строго говоря, ничего, кроме того, что на столах, не изготовлено вручную.

Эш кивает, соглашаясь с ней.

– А в украшениях на столах единственная рукотворная деталь – это веточка с шишками, – говорит он. – Кончики надо было покрасить в белый, а сами шишки приклеить к ветке.

Он еще даже не закончил, а я уже с надеждой смотрю на столы.

– Так, хорошо, трогательные шишки, – торопливо говорит Аарья, давая нам понять, что время почти вышло. – Давайте искать.

Мы проходим между столами, по пути незаметно разглядывая шишки в каждой вазе. Но на каждом столе все одинаковое – одна ветка, четыре шишки, никакого сообщения. У меня сводит живот и нечем дышать. Бросаю нервный взгляд на Ястреба. Если мы ошиблись с шишками, времени на другие разгадки у нас нет.

Оркестр вновь замолкает. На сей раз из-за стола поднимается Роуз.

– Прошу всех занять свои места, – говорит она холодным голосом; ей явно недостает той харизмы, которой обладает ее отец. – Номер места указан в вашем приглашении, однако если вы не уверены, за каким столом оно находится, пожалуйста, обратитесь к джентльмену на входе. – Она указывает на Ястреба. – Приятного аппетита.

– Вот черт, – говорю я, и мы обмениваемся тревожными взглядами. Как только остальные сядут, нас будет видно за версту.