Сказка

Доски и шлакоблоки закрывали дыру в полу диаметром около пяти футов. Сначала я подумал, что это колодец, оставшийся со времен, когда здесь не было водопровода, но потом, посветив фонариком между досками, увидел узкие каменные ступеньки, спиралью спускающиеся в шахту. Глубоко в темноте послышались шуршащие звуки и тихое чириканье, от которых я застыл на месте. Это были еще жуки… и не мертвые. Они кинулись прочь от света, и вдруг мне показалось, что я знаю, кто они такие: тараканы. Они были гигантских размеров, но делали то, что всегда делали тараканы, когда на них светили фонариком: убегали со всех ног.

Мистер Боудич закрыл дыру, которая вела вниз, одному Богу известно, куда, но либо он плохо справился с работой — что было на него не похоже, — либо насекомым удалось отодвинуть одну или несколько досок в сторону в течение длительного времени. Например, с 1920 года. Мой отец рассмеялся бы, услышав это, но он никогда не видел мертвого таракана размером с кота.

Я встал на колено и снова посветил фонариком между досками. Если там и были еще тараканы, то они убежали. Остались только эти ступеньки, по спирали спускающиеся все ниже и ниже. Тогда мне пришла в голову мысль, сначала странная, а потом показавшаяся вовсе не такой уж странной. Я видел «Джека и бобовый стебель» в версии мистера Боудича. Этот стебель шел вниз, а не вверх, но на другом его конце тоже было золото.

Наверняка.

9

Я медленно попятился, выключил лампы на батарейках и в последний раз осветил фонариком страшное существо, лежащее у стены. Теперь от него поднималось еще больше пара и появился запах, похожий на горькую мяту. Свежий воздух действительно сильно влиял на него.

Заперев дверь на замок, я вернулся в дом, вернул фонарик в шкаф и положил револьвер обратно в сейф. Посмотрел на ведерко с золотыми гранулами, но не почувствовал никакого желания совать в него руки, по крайней мере сегодня. Что, если я дотянусь до дна и нащупаю там кусок волосатой лапки насекомого?

Когда я добрался до крыльца, у меня подкосились ноги, и мне пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. Я сел на ступеньки, дрожа всем телом. Через минуту или две я смог взять себя в руки и подняться наверх, цепляясь за перила прямо как мистер Боудич. Я тяжело опустился за кухонный стол и посмотрел на магнитофон. Часть меня хотела извлечь кассету, порвать ее на длинные коричневые ленты и выбросить в мусорное ведро. Но я этого не сделал. Не смог.

Поверь мне, Чарли. Я полагаюсь на тебя

.

Я нажал кнопку воспроизведения, и на мгновение мне показалось, что мистер Боудич был со мной в комнате, видел, как я напуган — и как изумлен — и хотел успокоить меня. Чтобы отвлечь меня от мыслей о том, как глаз этого огромного насекомого провалился внутрь, оставив смотрящую на меня пустую глазницу. И он отвлек — по крайней мере, немного.

10

Это просто тараканы, и они не опасны. Яркий свет обращает их в бегство. Если ты не убежал с воплями при виде того, которого я застрелил, — а это не похоже на мальчика, которого я знаю, — тогда ты посмотрел сквозь доски и увидел там колодец и ступени, ведущие вниз. Иногда оттуда поднимается несколько тараканов, но только когда начинается потепление. Я не знаю почему, но наш воздух смертельно опасен для них. Они начинают разлагаться, еще только приближаясь к этим доскам, но все равно пытаются пробиться сквозь них. Какая-то инстинктивная тяга к смерти? Кто знает? Последние несколько лет я небрежно относился к поддержанию в целости заслона над колодцем, в эти годы я был небрежен ко многим вещам… и вот они пробрались сюда. Уже много лет такого не случалось. Тот, которого ты слышал весной, умер сам по себе, от него теперь не осталось ничего, кроме ноги и одного из усиков. Про другого ты уже знаешь. Но они не опасны. Они не кусаются.

Я называю это колодцем миров по названию старого ужастика писателя по имени Генри Каттнер[128], и на самом деле я его не нашел. Я провалился в него.