Сказка

Я поправил свой рюкзак, который съехал со спины, когда я упал на ступеньки, и начал спускаться вниз. Вниз и вниз, круг за кругом. Колодец миров имеет глубину сто семьдесят пять футов и сто восемьдесят пять каменных ступеней разной высоты. В конце его находится туннель с каменными стенами — или, может быть, лучше назвать его коридором. Он достаточно высокий, чтобы ты, Чарли, мог пройти по нему, не пригибаясь.

У подножия лестницы было грязно, но когда я прошел немного дальше — теперь я знаю, что длина этого туннеля составляет чуть больше четверти мили, — пол стал каменным. Шелестящий звук становился все громче, как шум бумаг или листьев, разносимых ветерком. Вскоре этот звук был уже у меня над головой. Я посветил фонариком и увидел, что потолок покрыт самыми большими летучими мышами, которые мне когда-либо встречались. Размах крыльев у них, как у грифа-индейки[130]

. От света они зашуршали еще сильнее, и я быстро опустил фонарик, не желая, чтобы они летали вокруг меня. Мысль о том, что они задушат меня своими крыльями, вызвала у меня то, что моя мать называла фантодами

[131]. Змеи и большинство насекомых меня нисколько не пугали, но я всегда испытывал страх перед летучими мышами. У каждого есть свои фобии, правда?

Я шел все дальше и дальше, по крайней мере, милю, и мой фонарик начал гаснуть — ведь в те времена не было батареек «Дураселл». Иногда над головой висели гроздья летучих мышей, а иногда нет. Я решил вернуться, пока не остался в темноте, и как раз в этот момент мне показалось, что я вижу впереди отблеск дневного света. Выключив фонарик, я действительно разглядел свет.

Я направился к нему, думая, где могу оказаться. Мне представлялось, что это был северный берег Литтл-Рампл, потому что я вроде бы шел на юг, хоть и не был в этом уверен. Я шел к этому свету, и в тот момент, когда я был уже близок к нему, со мной что-то случилось. Я не могу описать это как следует, но должен попытаться на случай, если ты решишь пойти, так сказать, по моим стопам. Это напоминало головокружение, но было чем-то большим. Казалось, Чарли, что я превратился в призрака, мог смотреть на свое тело сверху и видеть его насквозь. Я как будто стал бестелесным и, помню, подумал тогда, что на самом деле все мы на этой земле просто призраки, пытающиеся поверить, что у нас есть вес и место в мире.