Сказка

— Они могут вообще не помочь. Я же говорила тебе, они экспериментальные. Они у меня есть только потому, что остались после того, как доктор Петри закончил клинические испытания. За что ему хорошо заплатили, я могла бы добавить – это не то, что видеть их действие. Если они действительно помогут, состояние Радар может значительно улучшиться на месяц. Может быть, на два ли даже три. Она точно не будет снова чувствовать себя щенком, но ей станет лучше. Потом однажды... — Она пожала плечами, присела на корточки и погладила тощий бок Радар. Радар хлопнула хвостом. — А потом в один прекрасный день она уйдет. Если она все еще будет здесь на Хэллоуин, я бы очень удивилась.

Я не знал, что сказать, но мистер Боудич сказал, а Радар была его собакой.

— Достаточно хорошо. — Затем он добавил то, чего я тогда не понял, но понимаю сейчас: -Достаточно долго. Может быть.

Когда женщина ушла (двести долларов за добро), мистер Боудич подошел на костылях и погладил свою собаку. Когда он снова посмотрел на меня, на его лице была маленькая кривая улыбка.

— Никто из властей не собирается арестовывать нас за незаконную торговлю собачьими лекарствами, не так ли?

— Сомневаюсь, — сказал я. Было бы гораздо больше проблем с золотом, если бы кто-нибудь узнал об этом. — Рад, что вы приняли решение. Я бы не смог.

— Выбор Хобсона[92]

. — Он все еще гладил Радара, длинными движениями руки от затылка к хвосту. — В конце концов, мне кажется, что один или два хороших месяца лучше, чем шесть плохих. Если, конечно, это вообще сработает.

Это действительно сработало. Радар снова начала есть всю свою похлебку, и она могла подняться по ступенькам крыльца (иногда с небольшой помощью с моей стороны). Лучше всего то, что она была хороша для нескольких игр в погоню за обезьяной и заставляла ее пищать по ночам. Тем не менее, я никогда не ожидал, что она переживет мистера Боудича, но она пережила.

7

Затем последовало то, что поэты и музыканты называют кодой. Состояние Радар продолжало... ну, не улучшаться, я не мог бы это так назвать, но она стала больше походить на собаку, которую я встретил в тот день, когда мистер Боудич упал с лестницы (хотя по утрам она все еще с трудом поднималась со своего коврика и подходила к миске с едой). Мистеру Боудичу действительно стало лучше. Он сократил потребление окситоцина и сменил единственный костыль, которым пользовался с августа, на трость, которую нашел в углу подвала. Там, внизу, он снова работал над своей головоломкой. Я ходил в школу, я проводил время со своим отцом, я проводил еще больше времени на Сикамор-стрит, 1. Футбольная команда «Ежи» начала сезон со счетом 0:3, и мои бывшие товарищи по команде перестали со мной разговаривать. Это был облом, но у меня было слишком много забот, чтобы расстраиваться. О, и несколько раз – обычно, когда мистер Боудич дремал на раскладном диване, который он все еще использовал, чтобы быть поближе к Радар, — я открывал сейф и опускал руки в это ведро с золотом. Ощущая его всегда удивительную тяжесть и позволяя гранулам маленькими ручейками просачиваться сквозь пальцы. В те моменты я вспоминал, как мистер Боудич говорил о очаровании золота. Можно сказать, я размышлял над этим. Мелисса Уилкокс теперь приходила только два раза в неделю и восхищалась успехами мистера Боудича. Она сказала ему, что доктор Паттерсон, онколог, хотел его видеть, но мистер Боудич отказался, сказав, что чувствует себя хорошо. Я поверил ему на слово не потому, что верил ему, а потому, что хотел этого. Теперь я знаю, что не только пациенты впадают в отрицание.

Спокойное время. Кода. Затем все произошло почти сразу, и ничего хорошего из этого не было.

8

Перед обедом у меня было свободное время, и я обычно проводил его в библиотеке, где мог сделать домашнее задание или почитать одну из интересных книг мистера Боудича в мягкой обложке. В тот поздний сентябрьский день я был глубоко погружен в «Название игры — смерть» Дэна Дж. Марлоу[93], которое было великолепно кровавым. Без четверти двенадцать я решил приберечь кульминацию для вечернего запоя и схватил наугад газету. В библиотеке есть компьютеры, но все газеты платные. Кроме того, мне понравилась идея читать новости в настоящей газете; это было очаровательно ретро.

Я мог бы выбрать «Нью-Йорк таймс» или «Чикаго Трибюн» и полностью пропустить статью, но газета на вершине стопки была «Элджин Дейли Геральд», и я взял именно ее. Главные статьи на первой полосе были о том, что Обама хочет начать военную операцию в Сирии, и о массовой стрельбе в Вашингтоне, в результате которой погибло тринадцать человек. Я просмотрел их, посмотрел на часы – до обеда оставалось десять минут – и пролистал страницы по пути к комиксам. Я никогда не заходил так далеко. Меня остановила статья на второй странице раздела Местных новостей. И я почувствовал холод.

УБИЙСТВО ЮВЕЛИРА ИЗ СТАНТОНВИЛЛЯ