А гномы, возвратясь вечером домой, нашли Белоснежку лежащей на земле, бездыханной и мертвой. Подняли они ее и стали искать отраву: расшнуровали ее, причесали ей волосы, обмыли ее водой и вином, но ничего не помогало — бедная девочка как была мертвой, так мертвой и осталась. Положили они ее тогда на погребальные носилки, уселись все семеро вокруг нее и стали ее оплакивать. Проплакали они так три дня. Потом они решили ее похоронить, но она выглядела, как живая — и щечки ее были свежие и румяные. «Как можно ее такую в землю закапывать?» — сказали они и велели сделать для нее стеклянный гроб, чтобы можно было ее видеть со всех сторон, положили ее туда и написали на нем золотыми буквами ее имя и что была она королевской дочерью. Отнесли они потом ее гроб на гору и по очереди охраняли его. Явились и птицы оплакивать Белоснежку: сначала сова, потом ворон и, наконец, голубок.
Долго-долго лежала в своем гробу Белоснежка, и казалось, что она спит — бела, как снег, румяна, как кровь, с волосами, как черное дерево. Но однажды проезжал через тот лес королевич и остановился у гномов, чтобы там переночевать. Увидел он на горе гроб, а в том гробу прекрасную Белоснежку, и прочел, что на нем было написано золотыми буквами. Сказал он тогда гномам:
— Отдайте мне этот гроб, я дам вам за это все, что вы пожелаете.
Но гномы ответили:
— Мы не отдадим его даже за все золото на свете.
— Так подарите мне его, — сказал королевич, — я не могу жить, не видя Белоснежки! Я буду уважать ее и почитать, как свою возлюбленную.
Тогда добрые гномы сжалились над ним и отдали ему гроб. Велел королевич своим слугам отнести его на плечах. Но они случайно споткнулись, и от сотрясения выпал кусок отравленного яблока из горла Белоснежки. Открыла она глаза, подняла крышку гроба и говорит:
— Ах, господи, где ж это я?
— У меня, — ответил обрадованный королевич, и рассказал ей, как это все произошло. А потом сказал: — Ты мне милее всего на свете; пойдем вместе со мной в замок моего отца и ты будешь моей женой.
Белоснежка согласилась и пошла вместе с ним, и отпраздновали они пышную свадьбу. А на свадебный пир была приглашена и злая мачеха Белоснежки. Нарядилась она в красивое платье, подошла к зеркалу и спрашивает:
А зеркальце ответило:
Стала тогда злая женщина извергать проклятья, и стало ей так страшно, так страшно, что она не знала, как ей с собой совладать. Сначала она решила совсем не идти на свадьбу, но не было ей покоя — хотелось ей пойти и посмотреть на молодую королеву. Вошла она во дворец и узнала Белоснежку. От страха и ужаса она застыла на месте и не могла двинуться. Но на горящие угли уже поставили для нее железные туфли; их принесли, держа щипцами, и поставили перед нею. И она должна была ступить ногами в раскаленные докрасна туфли и плясать в них до тех пор, пока, наконец, не упала замертво наземь.
БЕДНЯК И БОГАЧ
— Пустите меня переночевать!
Оглядел богач путника с головы до ног; а одет был господь просто и по его виду не было похоже, чтоб у него в кармане много денежек водилось. Покачал богач головой и сказал:
— Мне некуда вас пустить, у меня все комнаты да каморки овощами и семенами завалены; да если всякого, кто в дверь постучится, на ночлег пускать, придется мне самому скоро по свету с сумой идти. Попроситесь, может где и пустят.
Захлопнул богач окошко, и остался господь бог стоять у дверей. Повернулся он тогда и пошел к маленькому домику. Постучался в дверь; отодвинул бедняк щеколду, открыл дверку и пригласил странника войти.
— Останьтесь у меня на ночь, — сказал он, — на дворе уже темно, куда же вам теперь идти!
Понравилось это господу богу, и он вошел к нему в дом. Поздоровалась с ним жена бедняка и сказала, чтоб он устраивался поудобней; многого они не имеют, но то, что у них есть, они дадут ему от чистого сердца. Сварила она картошку, подоила козу, чтоб угостить гостя молоком, и накрыла на стол. Сел господь бог и ел с ними вместе, и понравилась ему их бедная пища, оттого, что лица у них были довольные. Поели они, попили, пришло время спать ложиться. Говорит тут жена своему мужу:
— Давай, муженек, постелем себе нынче на ночь солому, а бедный странник пусть ложится на нашу постель и отдохнет; устал он, видно, с дороги, целый день на ногах был.