Сказки Рускалы. Царица Василиса (СИ)

Остаток ночи спалось спокойно и крепко. Развеял Кощей мои мысли нелегкие о сопернице. Пыл ревности сменился любопытством — кто такая девица, чего удумала? Царь-батюшка приказ отдал с невесты глаз не спускать, стражи прибавил у ее терема. Чуть оступится красавица — известно станет. Там и разберемся зачем пожаловала.

На завтрак в трапезную не шла — летела. Хоромы заливало утреннее зимнее солнце. Прислужники хлопотали по хозяйству: мужики подкидывали дров в печи, девушки сновали из кухни с блюдами к завтраку. Пока дошла, думала слюной ковры испорчу — так пахли яства, что не передать.

Широкий зал трапезной грузно венчал дубовый стол. Девицы ловко расставляли еду на узорчатую скатерть, весело перешептываясь. Кощей занял место во главе стола и с удовольствием наблюдал, как рой пчелок- прислужниц заботливо готовит все к завтраку.

— Василисушка, душа моя, — жених выдвинул стул рядом с собой, — что же застыла на пороге? Проходи скорее, дай поближе поглядеть на красу твою.

Слова Бессмертного теплым потоком хлынули в уши, дурманя голову. Умеет суженый угодить, словом добрым, взглядом нежным. Наряжаться сегодня не стала. Надела рубаху до полу потеплее, подпоясалась, да косу наскоро сплела. Спешила к царю-батюшке.

—        Хорошо ли спалось тебе. Василиса Дивляновна? — Кощей любовно прильнул губами к моей щеке.

—        Лучше и не может быть, — в ответ на ласку я легко коснулась руки жениха.

—        Отведай, матушка-царица будущая, — с доброй улыбкой девица-прислужница сложила стопку румяных блинов на мою тарелку. — Сметанкой сдобрить?

Живот приветливо заурчал, но ответить царское твердое «да» не успела. Девушка тихо ойкнула и поменялась в лице, глянув в сторону дверей.

На пороге трапезной, гордо вскинув пухлый подбородок, встала Первоградская невеста царя-батюшки. Откуда только красоту такую ветром принесло в хоромы наши! На лице соперницы пером гусиным чернилами свежими написано — клад, сокровище несметное. Коса тонкая, а не меньше дюжины лент атласных вплетено. Зато грудь наливная из платья выскакивает — хоть тут природа не обидела. Павой шагает, являя скромным взглядам собравшихся стать царицы будущей. Куда же страх перед Кощеем выветрился? Еще вчера стояла, вздохнуть боялась.

—        Как вкусно пахнет! — гулко заявила девица, провожая взглядом прислужницу с очередным блюдом, и бодрее зашагала к столу.

—        Угощайся, гостья дорогая, — Кощей жестом указал на свободный стул поодаль от нас.

—        Благодарю, царь-Кощей, — соперница, сощурив синие глазища, хитро уставилась на колдуна, — только чего же так далеко от себя усадил? Или стесняешься?

—        А ты, погляжу, не боишься уже, — рассмеялся Бессмертный. — Еще вчера слова молвить не могла, имени назвать не решалась, а сегодня ближе сесть хочешь.

—        Леший попутал. — девушка зачерпнула каши из горшка и смачно плюхнула себе на тарелку. — Ночь пережила, пригляделась: не обижаешь вроде, комнату хорошую выделил, в темницу не бросил, в жабу не превратил.

—        Пока не превратил, — кивнул колдун.

—        Меня Буяной величать. — игривым тоном назвалась девица, пропустив мимо ушей замечание жениха.

—        Кто я такой — ты знаешь, а это невеста моя — Василиса Дивляновна, — Кощей одарил меня ласковым взглядом.

—        Ничего, — бойко заявила пухлощекая, — это дело поправимое.

Ароматный блин предательски встал в горле. Голову бы ей поправить, чтобы скромнее сделалась. Борясь с комом в глотке и желанием тотчас нашептать чан с кипятком для дорогой гостьи, подбирала слова радушные.

—        Поведай, краса-девица, чем в столице занималась? — сделав глоток ягодного настоя из деревянной кружки, наконец, смогла говорить.

—        Дочка казначея я, при царе отец служит. И я в палатах царских живу. Так что, государь, ты не подумай — я не из чернавок каких, — Буяна кокетливо поправила тонкую косу.

—        А что же тебя казначейскую дочь мне — душегубцу — отправили, не пожалели? — удивился колдун.

—        Точно мне неведомо, но поговаривали, что царь Горох хотел тебе угодить. Угодил ли?

—        Угодил? — передразнивая Буяну, я уставилась на Бессмертного.

—        Поживем — увидим, — еле сдерживая улыбку, государь опустил взгляд в тарелку.

Так проголодалась, что даже самодовольный вид соперницы не испортил аппетит. Наелась от души. Стряпчие у Кощея — настоящие мастера.

—        Трапезу без меня заканчивайте, — колдун встал из-за стола, — дела царские ждать не могут. Тебя. Буяна, после в опочивальню проводят. Не серчай, но для твоего же покоя так лучше будет. Мои терема — не чета Гороховым, всякое приключиться может. И ты, Василиса Дивляновна, отдыхать отправляйся.

—        А когда же свидимся с тобой, царь-батюшка? — окликнула уходящего Кощея девица. — Зашел бы в опочивальню сам, раз мне тебя искать не разрешаешь.

—        Свидимся, не сомневайся, — голос колдуна прокатился по трапезной холодным эхом.

—        Хорош! — лихо рыкнула соперница, плюхнув очередную порцию каши в тарелку.