Сказки Рускалы. Царица Василиса (СИ)

Под басистые оправдания «Илюшеньки» из подпола высунулась Яга, зло сверкая маленькими глазками:

—  Вот отчебучили! — ведьма с укором уставилась на меня. — Хорошо, не прибил вас Муромец одним махом. У меня перед избой войско на изготовке с самозванцем бой смертный вести, а они тюки в подвал кидают.

—  Прости, Яга, — чувствуя, как наливаются свеклой щеки, я виновато потупила взгляд. — Схорони у себя Несмеяну. Путь у нас с Потапом опасный, нечего царице Рускальской подле таких неприятностей вертеться.

—  Передал Кощей через Соловья, что ты его из Нави доставать собралась, — закивала ведьма. — Схороню, конечно, за тем и не беспокойся.

—  А Крес? — от переживаний я только вспомнила, что знать не знаю, где мой найтмар.

—  В конюшнях туточки, — успокоила Яга. — Кощей перекинул вместе со своим конем. Полно толки разводить, скорее давайте, — заприметив груду вещей, поторопила старуха.

Пока мы с Ягой разговоры вели, аспид успел оклематься от богатырского удара. Шмыгая носом, он раздувал широченные ноздри и спешно подавал узлы Яге.

—  Доходяга, — ворчал Потап. — вон, даже крови нет.

Когда последний тюк шлепнулся на дно подвала, старая ведьма поманила меня костлявым пальцем:

—  Знаю беду твою, доченька, и боль твою чую, — крючковатый нос Яги коснулся моего уха. — Не вздумай отказываться от Кощея. Я его еще мальчишкой помню. Никому он души не открывал, а тебе осмелился.

—  А я ему душу растоптала, — зашептала в ответ ведьме.

—  О том забудь. Выручи царя-батюшку и больше ни на миг не сомневайся ни в чем. Все беды от сомнений. А теперь живехонько проваливайте! — уже в голос скомандовала Яга и исчезла вместе с входом в царство Кощея.

***

—  Сколько до города мастеровых лететь будем? — повязывая на голову теплый платок, оставленный Несмеяной, я косилась на дорожный камень.

—  Дня три лету с передышками. Цаца, да что ты каменюку эту глазами изводишь?!

На первый взгляд в валуне посреди перекрестка ничего особенного. Камень как камень. Надпись древняя ветрами истертая, дождями облитая, солнцем жареная. Только вот третье направление мне никак покоя не давало. Заунывное «Направо пойдешь — головы не сносишь, прямо пойдешь — коня потеряешь», разбавляло «Налево пойдешь — сказки услышишь».

—  Ты грамотный вроде? — я вглядывалась в обещавшую сказки дорожку.

—  Грамотный, — гордо выпучил круглое пузо аспид. — К чему ты это, цаца?

—  К тому, что обычно налево ходят жену искать, а тут сказки какие-то.

—  И черт с ними, полетели уже!

Не обращая внимания на предложение друга, обошла камень и зашагала по узкой дороге. Потапу осталось только поспешить следом. Друг явно не разделял моего рвения не вовремя поискать приключений, пытался даже образумить.

Молча шаркала сапогами по первому снегу и прислушивалась. Чем дальше мы уходили от перекрестка, тем тише становилось вокруг. Звуки леса умирали, песня ветра смолкала. «Совиным слухом», — в голове эхом играл голос Кощея. Почувствовала, как глаза наливаются острым зрением, уши — едва уловимыми звуками. Шорох мыши в увядшей траве, шелест крыльев птиц за спиной теперь стали явными, будто совсем близкими. Но понемногу и это исчезало. Когда тишина окутала плотными объятьями, я остановилась.

—  Кис-кис-кис, — тихонько позвала я.

—  Цаца, ты меня пугаешь, — зашептал аспид, сгибая длинную шею, чтобы заглянуть мне в лицо.

—  Кис-кис, — прибавила голоса.

—  Может, жар у тебя? — не унимался аспид, прикладывая огромный палец к моему лбу.

—  Да чтоб тебя леший разобрал! — отпихнула лапу Потапа. — Кис-кис-кис-кис!

Тотчас перед нами из земли вырос дубовый столб. На верхушке, надменно поглядывая вниз, примостился здоровенный черный кот с белой грудкой. Желтые глаза Баюна лениво заморгали, котяра деловито облизнулся, дернув богатыми усами, и махнул вниз.

—  Здравствуй, Василиса Дивляновна. — отираясь о мои колени, замурлыкал Баюн. — Здравствуй, Потап.— Аспиду нежностей не досталось.

—  Здорово, — ошалело выдал аспид.

—  Вот и встретились. — улыбаясь, с удовольствием почесала пушистый затылок старого знакомого.

—  Кощей просил тебе помочь, Василиса. С радостью постараюсь.

—  Спасибо на том. Для начала придется слетать в Кузняград. Не откажешься? — я с надеждой глянула на кота.

Баюн не отказал, кажется, даже обрадовался путешествию в город мастеров. И человеку, и нечисти всякой интересно глянуть на товары диковинные да на ремесленников добрых.

Кот ловко запрыгнул на спину аспиду и, удобно устроившись у меня на коленях, вытянул шею. Как и все кошки, он любил забраться повыше, а уж такая высота Баюну, поди, и не снилась.

***

К вечеру взмахи крыльев Потапа потяжелели. Чувствовала, как дыхание змея становится все глубже, а мы летим по холодному простору неба, теряя в скорости. Погода угроз не исполнила: припорошила землицу первым снегом, и стихло ненастье — тучи мирно уплыли за острые верхушки далеких гор, а ветер хоть и играл с морозом, но нашему полету шибко не мешал.

—  Все, — устало заявил аспид, — пора отдохнуть.