Сказки Рускалы. Царица Василиса (СИ)

—  Нет без тебя жизни.

Поднявшись, я зашагала прочь от милого. Кончились слова, только выть осталось. Прибавляя шагу, жмурилась в надежде скорее проснуться. Чудилось, чувствовала спиной его взгляд — мурашками по коже. Свидимся или нет — не знала, но надежды не оставляли ноющее сердце. И это, пожалуй, самое горькое.

Глава 11

Проснувшись, обнаружила Несмеяну за шитьем. Царевна, похоже, ночь не спала — справляла из своей одежи для меня дорожный наряд. Отправляться в путь холодной осенью в рваной рубахе — так себе затея. Девице пришлось неслабо потрудиться, чтобы ушить свои вещи до моего размера — Несмеяна у нас баба в теле. Как говорит Потап: «Дана такие прянички подивиться — уже сладенько».

Новость о скорой встрече с Баюном моих друзей обрадовала. Потап спросонья даже пританцовывать принялся, едва услышал о подмоге. Кажется, все складывалось удачно. По крайней мере, пока. Только не давало покоя аспиду желание любимой переться к черту на куличики. Завтрак он умял молча, а уж досыта набив живот, с новой силой принялся уговаривать царевну. Настроение у Несмеяны стало мягче — горшки в сторону милого больше не летели, дубина мирно прислонилась к стенке, но уперлась девица, что коза рогами, и на уступки не шла. Бедняга Потап слюной брызгал, худенькими ручками размахивал — все доказывал любимой правоту свою, но тщетно. Поразмыслив, решила встать на сторону друга. Ежели приключится беда какая с будущей царицей, неизвестно кому Рускала достанется — других детей Горох на земле не оставил.

Сдалась Несмеяна под нашим натиском, хоть и нескоро. Времени на уговоры потратили знатно — рассвет давно сменился разгулявшимся утром, а у нас конь не валялся.

—  Вот что, — переодевшись в дорожное, — я вышла из-за камня к друзьям, — здесь, Несмеяна, тебе оставаться нельзя. В Кощеево царство к Яге под охрану пойдешь?

—  Опять?

—  Вот и договорились, — я была совершенно не готова тратить время на новые уговоры.

Несмеяна подперла пухлые щечки кулаками, опираясь на стол, и грустно вздохнула. Слава солнцу — виток спора погас, не успев разгореться.

***

В путь мы отправились... к обеду. Царевна собиралась, как и полагается знати — с чувством, с толком, с расстановкой. Потом долго грузила тюки на спину скучающего Потапа. Честно признаюсь, пережив «переезд» Несмеяны, с гордостью могу заявить — мне теперь сам черт не страшен.

Вдвоем на спине Потапа оказалось не так вольготно, но благодаря бесконечным узелкам, мешкам и прочим тряпичным кулькам боязнь шлепнуться на землю испарилась. Аспид размахивал огромными черными крыльями, стремительно приближаясь к намеченному перекрестку с дорожным камнем.

Погода в настроении — поздняя осень била в лицо ледяной моросью и прихлестывала ветерком, словно веником в бане. Старания царевны я оценила. Шерстяная рубаха, теплые штаны и душегрейка ровно легли по фигуре, а ведь не замеряла даже.

Мягко опустившись наземь. Потап прильнул к покрытой снежными мушками дороге, позволяя нам с Несмеяной сойти. Еще перед выходом предупредила друзей, что возможности чинно разбирать вещи и слезливо прощаться не будет. Где теперь в Рускале наткнешься на уши и глаза Яра — знать нельзя, тем более открывая путь в царство Кощея.

Девица принялась живо отвязывать поклажу со спины любимого. Вздохнув, глянула на резво выросшую кучу — быстро справиться не выйдет. Повертевшись вокруг дорожного камня, плюнула на три стороны, дунула трижды по ветру, закрыла глаза и представила крышку подпола избушки на курьих ножках. Тут же под ногами земля издала протяжный скрип, дрогнула. Вход объявился быстро, Несмеяна с Потапом не все разгрузить успели.

—  Так, — дернув крышку за металлическое кольцо, я с опаской озиралась по сторонам, — давайте-ка шустрее, други любезные.

Царевна с удивлением приподняла бровки и уставилась на темнеющую дыру подвала. Свершившееся чудо девицу явно не обрадовало. Уж не знаю, чего ожидала Несмеяна, может, конницы в провожатых или хлеб-соль на пороге, но иных вариантов все одно не было.

—  Пряничек мой, ну, вот такая оказия, — нетерпеливо оправдывал происходящее аспид.

—  Ай! — девица цокнула и, махнув пухленькой ручкой, скинула в открытый подпол узел с вещами.

Только я сообразила, что так вероломно заваливаться к Яге не стоило, как снизу раздался шорох. Крепкая мужицкая ладонь мелькнула к нам из темноты. Рука ловко ухватила, склонившуюся над подвалом царевну — только ее и видели, пискнуть не успела.

—  Опаньки! — аспид, малость удивившись, сунул широкий нос следом за любимой.

Удар по морде храбрый заступник получил звонкий. Мигом отпрыгнув, аспид прижал когтистые лапы к ушибленному носу и протяжно взвыл. Тут же из подвала послышался родной скрипучий голос ведьмы:

—  Илюшенька, Илюшенька! Погоди, касатик! Кажись, свои!