И пошли в дом. Дверь отворили, а оттуда вдруг вылетела птица, с овчарку размером, чёрная вся, не понял Рогов какого она вида, показалось, голова у неё человеческая, женская, седовласая, хищная. Вылетела бесшумно, два раза крыльями огромными взмахнула и исчезла во тьме.
Вошли в дом, идут тёплыми сенями. Рогову страшно, чужое мерещится в тёмных углах, завыванья слышны, вроде как ветер, но по-другому.
Прошли в избу. Расселись все за столом, а Рогов на печку полез. Влезает и видит, человек там лежит. Вроде мёртвый. Хотел Рогов крикнуть, а потом понимает – это он сам. Тогда взял Иван, да и лёг сам в себя, словно слился с собой.
*
Было раннее утро. Рогов отодвинул рукой занавеску и глянул с печи вниз, в избу. За столом уже сидели Францевич, полковник и следователь. Пили чай с чёрным хлебом и негромко беседовали.
Рогов слез, умылся под алюминиевым умывальником с крышкой и палкой, на которую надо снизу нажимать, чтоб вода полилась, почистил зубы над звонкой эмалированной раковиной, подсел за стол; Францевич молча налил ему чаю и пододвинул сахарницу с кусковым рафинадом и маленькими щипцами. Рогов неумело наколол себе сахару и приступил. Скоро встали и остальные. Умылись, позавтракали, собрались, взяли ружья и вышли в утренний окружающий мир.