Скользящая сквозь время

— Впрочем, ладно. Вы правы. С таким настроением только дома под кроватью сидеть. А мне предстоит романтическая прогулка в горах в сопровождении двух красавцев-мужчин. Рэв, ты стихи про Луну и любовь знаешь?

— Я думаю, Нэйтас знает, — улыбнулся колдун. — Он их тебе с удовольствием почитает. Но это потом, вечером. А сейчас ты, помнится, поесть мечтала?

— Я и сейчас об этом мечтаю, — согласилась я.

И мы пошли в зал приёмов, где нам снова накрыли стол.

Не спеша позавтракав и подождав, пока приготовивший всё к походу Нэйтас торопливо перекусит, мы вышли из стен гостеприимного Дома Полиции и шагнули Личным Путём к Круглому озеру, на границу с Заповедной зоной, от которой начиналась область без магии.

Я огляделась и уверенно пошла в обход озера к горам. Дорожка, идущая по берегу водоёма, была неудобной — извилистой, с резкими подъёмами и спусками, но я уже наловчилась по ней ходить. Исполняя данное юному Духу гор обещание, я каждый месяц приходила сюда играть с ним: гоняла его огненными шарами. Очень ему нравилось это развлечение. Смертельные для людей и животных, для кимрака в развоплотившемся состоянии эти шары были совершенно безопасны, а их сияние в ночном небе приводило Фэррыхтина в восторг. Несколько раз я брала с собой Стэнна, и они с кимрачонком понравились друг другу. И я надеялась, что рассказ о его исчезновении поможет мне добиться согласия кимрака отвести меня к Эйдэйлеру.

Добравшись до подножия начинающихся гор, я повернулась к сопровождающим меня мужчинам и попросила:

— Подождите меня здесь. Вон, за камнем посидите, чтоб в глаза не бросаться.

Они послушно уселись, скинув сумки, а я пробралась к отвесной скале, возле которой мы обычно встречались с кимраком, и громко крикнула:

— Фэррыхтин! Ау!

И приготовилась ждать. Юному Духу гор обычно требовалось две-три минуты, чтобы добраться сюда от своего жилища у родника Силы.

Но в этот раз ожидание оказалось коротким. Не успела я и шагу сделать, как с соседней горки зашелестели осыпающиеся по склону камни, и раздался громовой хохот, эхом отозвавшийся в горах. С растущих у озера деревьев с громким криком сорвались птицы и поспешно полетели в сторону леса. Я поморщилась: вроде, раньше кимрачонок так не баловался. Выскакивал обычно с радостным криком навстречу, а весь хохот оставлял уже на игру.

— Фэррыхтин, покажись! — снова крикнула я. — У меня к тебе дело!

Ответом был сильный порыв ветра, от которого вода в озере пошла рябью, а с деревьев взметнулись хороводом листья. И небо внезапно потемнело, хотя ещё минуту назад на нём не было ни единой тучки.

— Фэррыхтин! Кончай развлекаться! Мне сегодня не до шуток! — рассердилась я.

— Какой такой Фэррыхтин? — загремело в горах, а у меня над головой пролетел сорвавшийся с горы камень.

— Ой! — присела я от неожиданности. — Я поняла! Вы — не он. Вы — его дед Фэррыхт. Вы уже вернулись из путешествия? — заорала я, пытаясь перекричать раскатывающееся волнами эхо зловещего хохота. Эхо притихло, потом неуверенно хмыкнуло:

— А ты кто такая?

— Я — Селена, знакомая вашего внука. Мне очень нужна его помощь. Вы не подскажете, где я могу его найти?

— Не подскажу, — охотно согласился весёлый дед.

Я вздохнула: сколько раз сама так отвечала на отрицательные вопросы и на тебе — попалась.

— Хорошо, спрошу по-другому. Скажите, где я могу найти вашего внука? Куда он ушёл?

Дух помолчал, потом обиженно спросил:

— Ты меня совсем не боишься?

— Боюсь, конечно, — поспешно соврала я, вспомнив, как расстраивался по этому поводу Фэррыхтин при нашей первой встрече. — Но не очень. Фэррыхтин мне много о вас рассказывал. Говорил, что вы весёлый и любознательный.

— Да, я такой, — охотно, но так громогласно, что у меня в ушах зазвенело, согласился Дух. — А Фэррыхтин сейчас дома сидит. Наказан он.

— За что? — удивилась я. — Такой мальчик хороший. Что он сделал?

— Тебе он понравился? — обрадовался дед. — Моё воспитание. Мать да отца его, понимаешь, переманили в Лаверию, там теперь работают. А Фэррыхтина я им не отдал. Мне преемник нужен. На покой уйду, кто тут останется? Вот и забрал его у непутёвых родителей. Сам растил столько лет, знания передавал, думал, вырастил себе смену. А стоило одного оставить, он такое учудил…

Рассказывая мне о своём внуке, Дух подобрел, и я увидела, как передо мной постепенно сгущается мгла и формируется мохнатое чёрное тело. Дед оказался очень похож на своего внука: густая длинная шерсть, покрывающая всё туловище, кроме вытянутого лица, свисающие как у сенбернара уши, яркие голубые глаза, сияющие в темноте, как небольшие фонарики, длинные гибкие пальцы, заканчивающиеся небольшими, но острыми когтями, толстые, «слоновьи» ноги с отливающими металлом ступнями. Только размерами он превосходил внука раза в два. Если Фэррыхтин был мне до подбородка, то, чтобы заглянуть в лицо деду, пришлось задрать голову.

— И что он сделал, дедушка? — поинтересовалась я.

Дух уселся на каменистую землю передо мной и сердито продолжил: