– Моя подруга, Джуди Перлез, косметолог по образованию, говорит в точности то же самое. Она маленькая и белокурая. Светлее тебя, Сью. Ну, Джуди настоящая блондинка, а не нечто среднее, как ты. Она постоянно твердит, что страшно завидует Анне и мне, ведь мы брюнетки и нам намного проще следить за собой, чтобы выглядеть хотя бы сносно. «Меня бы никто не замечал, Бетси, – жалуется она, – если бы не капелька краски да кое-какие округлости. Краска берется из бутылочки, но округлости все мои!» – Бетси рассмеялась. – О да, Джуди – женщина остроумная. Яркая личность. Ты была такой хорошенькой малышкой, Сью, когда Кристофер впервые привел тебя домой. Мне неприятно это говорить, дорогая, но мы с Уилфом были просто потрясены, увидев тебя позавчера вечером. Что с твоим лицом? У тебя щеки ввалились. Давай же, будь послушной девочкой, ешь!
– Мама, перестань, – нервно произнес Крис.
Но Бетси даже не взглянула на него и протянула Сонси ложку с остывающим омлетом, выжидающе подняв брови.
Сонси посмотрела через стол ей в лицо – на накрашенные, улыбающиеся губы, на изогнутые брови над холодными властными глазами – и, молча покачав головой, внезапно поднялась из-за стола и вышла из гостиной. В следующий миг все услышали, как стукнула дверь туалета.
Бетси взглянула на отвергнутую ложку с омлетом и положила его обратно на блюдо.
– Кто-нибудь хочет омлет? – нарочито небрежно обратилась она к остальным. – Джилл? Ник? О боже, ведь все пропадет, какая жалость. – Бетси сокрушенно покачала головой и встала. – Анна, попрошу тебя убрать со стола, если ты не против. А я, пожалуй, наведу порядок в спальне, пока есть такая возможность. – Она не стала дожидаться ответа и с гордо поднятой головой исчезла в темноте холла.
– Бедная мама. Ей сейчас нелегко, – пробормотала Анна. – Сонси держится немного враждебно, правда, Крис? Ты не мог бы попросить ее быть повежливее?
Крис молчал. Казалось, он был глубоко потрясен. Прежде Кейт без колебаний встала бы на сторону Анны, ради одного только мира и спокойствия. Она сказала бы, что Сонси следует уступить бедняжке Бетси, проявить дружелюбие и сделать ей приятное. Но со своего места за столом Кейт хорошо видела глаза Бетси во время сцены с омлетом. Холодные глаза, похожие на острые черные камешки. Наверное, Бетси рано научилась прятать железный кулак в бархатной перчатке: использовать чувство вины и другие чувства, чтобы подчинять людей своей воле, а не прибегать к грубой физической силе или прямым угрозам. Острая потребность всегда быть правой и командовать окружающими людьми въелась в нее навечно, как в самого жестокого уличного бандита или в безумного диктатора.
А когда ей кто-то перечил, должно быть, Бетси испытывала горькое разочарование. Как бы ей хотелось, наверное, топнуть ногой и приказать: «Отрубить ему голову!» В своих рассуждениях Кейт снова натолкнулась на вопрос, к которому неизбежно приводили ее в последние два дня любые размышления о психологии Бетси. Могла ли та возненавидеть Дэмиена Трелора настолько, чтобы убить? Решилась бы Бетси раз и навсегда вычеркнуть его из жизни Анны? Возможно. Очень даже возможно. Она не стала бы смущенно мяться со склянкой отравы в руке. Только не Бетси. Эта женщина уже многие годы умело пускала в ход яды, хотя и другого рода.
Бетси успешно подчинила себе дочь. Анна льнула к ней как плющ, словно потеряла вдруг почву под ногами и нуждалась в опоре, чтобы устоять. «Боже, – ахнула Кейт, – что, если Бетси действительно виновна и полиция это обнаружит? Что будет с Анной, с Уилфом, с Родни, если Бетси окажется в тюрьме? Ведь Бетси – та ось, на которой держится вся семья». Бетси за решеткой! Это казалось невероятным, немыслимым. Кейт вдруг отчаянно захотелось, чтобы полицейские никогда не узнали правду. Лучше бы убийство так и осталось нераскрытым. В конце концов, кто бы ни совершил его, Бетси или… любой другой, на этом все и закончилось. Ведь больше никому опасность не угрожала, так почему бы не позволить убийце идти своей дорогой?
Но стоило Кейт подумать об этом, как в голове зазвучал суровый голос Берди: «Кто-то отравил того парня, словно клопа…» «Словно клопа»! Кейт передернула плечами.
С лестницы донеслись быстрые шаги, дверь с грохотом распахнулась.
– Мама, мама! – ворвалась в гостиную задыхающаяся Зои. Широко раскрытые глаза сияли от восторга.
– Эй, полегче, отдышись сначала! – прикрикнул Джереми.
– Мама, папа, мы нашли ковчег. Он был под домом. Лежал там, а мы его отыскали. Ох, мне даже не верится! – Зои привалилась спиной к двери и театральным жестом прижала руку к груди.
– Ладно, ладно, только давай обойдемся без бурных восторгов, – строго проворчал Джереми. – Веди себя нормально. И по-моему, мы тебе не разрешали забираться под дом. Или с тобой была Элис?
Зои закатила глаза.
– Конечно, была. Папа, он потрясающий, ты даже не… – Она осеклась, посмотрела на Кейт, потом почему-то на Джилл и вдруг посерьезнела. – В общем, – с достоинством произнесла Зои, – позволь мне спокойно сказать тебе, папа, что мы нашли наконец Ноев ковчег, вот он!