Скрытые картинки

Она ведет меня в туалет. Я захожу внутрь и тянусь закрыть дверь, но Каролина качает головой. Такое впечатление, что она опасается, что я каким-то образом подменю образец, как будто я постоянно ношу при себе пузырек с чистой мочой – просто на всякий случай. Спасибо, что у нее хватает такта отвернуться, когда я спускаю шорты и пристраиваюсь над унитазом. Пройдя через эту процедуру не одну сотню раз, я наловчилась проделывать это, не пролив мимо стаканчика ни единой капли. Я ставлю его на край раковины, натягиваю шорты и мою руки. Вода с моих ладоней стекает черная, оставляя на стенках раковины грязные потеки. Я беру мыло и тру пальцы и ладони, но графит въелся в кожу, точно чернила, точно пятна, которые никогда не сойдут.

– Я буду ждать тебя в кабинете, – говорит Каролина. – Мы не начнем без тебя.

После моих попыток отмыть руки на белоснежном фаянсе раковины остается мерзкий серый налет. Я пытаюсь оттереть его туалетной бумагой, потом вытираю руки о шорты.

Когда я прихожу в кабинет, Тед с Каролиной сидят на диване, а стаканчик с мочой стоит на кофейном столике, накрытый поверх бумажным полотенцем. Каролина показывает мне тест-карту, запаянную в целлофан, чтобы продемонстрировать, что ее никто не трогал. Потом вскрывает обертку, освобождает пять тест-полосок и опускает их в стаканчик.

– Послушайте, я понимаю, почему вы это делаете, но результат будет отрицательный. Клянусь вам. Я не употребляю уже двадцать месяцев.

– Мы хотим тебе верить, – говорит Каролина, потом переводит взгляд на стены. – Но мы должны понять, что произошло здесь сегодня.

– Я вам уже сказала, что произошло. Аня вселилась в мое тело. Она использовала меня как марионетку. Это не я нарисовала все эти картины. Это она!

– Если мы намерены это обсуждать, – говорит Каролина, – нам необходимо сохранять спокойствие. Мы не должны кричать друг на друга.

Я перевожу дух.

– Хорошо. Ладно.

– Так вот, прежде чем взять тебя на работу, мы очень долго говорили с Расселом о твоем прошлом. Он рассказал нам о твоих проблемах – о ложных воспоминаниях, о провалах в памяти…

– Это другое. У меня больше нет этих проблем.

– Если ты помнишь, пару дней назад у Тедди куда-то запропастилась коробка с карандашами. Он пришел ко мне в слезах, потому что нигде не мог ее найти. А вскоре после этого в твоем коттедже начали магическим образом появляться эти рисунки. Поразительное совпадение, тебе не кажется?

Я смотрю на стаканчик с мочой. Прошла всего минута. Для результата еще слишком рано.

– Каролина, я прямую линию на бумаге провести не в состоянии. В старших классах у меня один семестр было рисование. Я получила три с плюсом. Я никогда в жизни не смогла бы нарисовать такие картинки.

– Мои пациенты в один голос твердят то же самое. «Да я даже под дулом пистолета не смог бы изобразить ничего путного!» А потом они пробуют арт-терапию, и результаты оказываются просто поразительными. Они рисуют совершенно потрясающие картины, чтобы проработать свою травму. Чтобы осмыслить правду, которой они не готовы взглянуть в глаза.

– Это другое.

– Взгляни на женщину на твоих рисунках. Она молодая и высокая. У нее атлетическое телосложение. На рисунках она бежит, Мэллори. Она никого тебе не напоминает?

Я понимаю, к чему Каролина клонит, но она ошибается.

– Это не автопортрет.

– Это символический образ. Визуальная метафора. Ты потеряла младшую сестру. Ты расстроена, ты в панике, тебе отчаянно хочется ее вернуть – но это невозможно. Она уже скрылась в долине смерти. – Каролина обходит кабинет, привлекая мое внимание к одной картинке за другой. – А потом за ней приходит ангел – метафора вполне прозрачная, верно? Ангел ведет Бет к свету, и ты не можешь их остановить. Бет уже на той стороне и никогда не вернется назад. Ты знаешь это, Мэллори. Все это изображено здесь, на стене. Это не Анина история. Это твоя история. История Бет.

Я качаю головой. Мне не хочется впутывать в это Бет. Мне неприятно даже слышать, как Каролина произносит ее имя.

– Мы знаем, что произошло, – продолжает она между тем. – Рассел рассказал нам твою историю. Это ужасно, Мэллори. Я очень тебе сочувствую. Я знаю, что ты несешь в душе груз вины, вины и горя. Но если ты не позволишь себе прожить эти чувства, если ты просто продолжишь подавлять их… – Она обводит рукой комнату с изрисованными мною стенами. – Это все равно что пар под давлением, Мэллори. Они найдут слабое место и вырвутся наружу.

– А остальные рисунки? Тот, где эту женщину душат?

– Это буквальное выражение какой-то абстрактной концепции, – поясняет Каролина. – Возможно, горя или пристрастия к наркотикам. Пагубного пристрастия, которое тебя убивает.

– А тот, на котором ее тащат по лесу?

– Возможно, это кто-то, кто вытащил тебя из этой зависимости. Куратор или наставник. Например, Рассел?

– Почему тогда он меня закапывает?

– Он не закапывает тебя, Мэллори. Он тебя освобождает. Выкапывает из-под горы героина и возвращает обратно в общество. И ты только посмотри, каких успехов ты добилась!