Сквозь испытания огнём

— Ваше верховное величество, мы все должны признать большую личную близость графа Голден-Санрайз с теми, кто стремится создать этот «временный совет», — сказал герцог Саммер-Флауэрс, и челюсть Норт-Уинд-Блоуинг сжалась от его рассудительного, разумного тона. — И очевидно, что ситуация на Востоке является невыносимой. Однако, я полагаю, есть существенная разница между действиями барона Стар-Райзинга и действиями графа Рейнбоу-Уотерса.

Выражение лица Чжью-Чжво потемнело еще больше от не слишком уклончивого напоминания южанина о том, что графство Голден-Санрайз находится в западном Тигелкэмпе. Что оно фактически находится в пределах или непосредственно граничит с районом, на который «временный совет» стремился распространить свою власть. Однако это было ничто по сравнению с убийственным огнем в его глазах, когда кто-то осмелился упомянуть имя объявленного вне закона графа в его присутствии.

— И в чем же заключается эта разница, милорд? — В тоне Норт-Уинд-Блоуинг слышалась тщательно отмеренная холодность.

— Только в одном, милорд великий герцог, — мягко ответил Саммер-Флауэрс. — Граф Рейнбоу-Уотерс явно находится в состоянии бунта, что бы он ни заявлял. Простое пересечение нашей границы в одиночку было бы актом глубокого неповиновения воле и указу его верховного величества, и все же он осмелился привести вооруженных крепостных за собой по пятам! Это создает ясную и безошибочную — безупречную — основу для того, чтобы силы его верховного величества сокрушили его и его сторонников на поле боя, что они неизбежно сделают под умелым командованием милорда Сноу-Пик, как только мануфактуры здесь, на Юге, соответствующим образом оснастят его войска. Угроза этого «временного совета» гораздо более тонкая. У него нет армий на поле боя, он не пересекал границ его верховного величества и тщательно создает видимость лояльности короне. Если его притязания и амбиции не подвергаются открытому и решительному осуждению, разве его верховное величество не рискует создать видимость одобрения его действий и, следовательно, предоставить ему власть, которой он не обладает и не может обладать?

К счастью, Норт-Уинд-Блоуинг смотрел на Саммер-Флауэрcа, а не на императора, так как глаза первого советника расширились, несмотря на его многолетний политический опыт. Саммер-Флауэрс был южанином, а южные провинции веками страдали от политического господства северной знати. Последнее, чего ожидал Норт-Уинд-Блоуинг, так это того, что Саммер-Флауэрc сформулирует довод в терминах, которые подорвут стремление южан к большей автономии!

— То, что вы говорите, верно и правильно понято, милорд, — сказал Голден-Санрайз. — Действительно, как я сам утверждал, в конечном счете необходимо разобраться с такого рода недопустимой узурпацией прерогатив его верховного величества. Я просто стремлюсь наиболее эффективно… расставить приоритеты в отношении угроз, с которыми он и мы, как его советники, должны иметь дело. И, как вы говорите, «временный совет» не имеет войск и не пересекал никаких границ. Я не советую и никогда не советовал, чтобы это каким-либо образом было признано его верховным величеством, или чтобы был даже намек на предположение, что в конце концов это будет терпимо. На данный момент, однако, мне кажется, что…

— Простите меня, милорд граф, — прервал его Саммер-Флауэрс, — но на харчонгской земле действуют армии, которые, несомненно, пересекли наши границы. Я имею в виду чарисийских морских пехотинцев, которые высадились в заливе Потон и заливе Буассо.

Рот Голден-Санрайза захлопнулся. Его взгляд метнулся к лицу Чжью-Чжво, и Норт-Уинд-Блоуинг тихо выругался. Если раньше Саммер-Флауэрс удивлял его, то это было ничто по сравнению с этим! Южный Харчонг долго и упорно пытался привлечь чарисийские инвестиции в свои собственные мануфактуры, не столько ради финансовой поддержки, какой бы желанной она ни была, сколько как средство приобретения чарисийских технологий. Последнее, чего должен был желать Саммер-Флауэрc, — это наступить на мгновенную, инстинктивную, неистребимую ненависть императора к Чарису и всему чарисийскому!

— Милорд герцог, — сказал Голден-Санрайз через секунду, — присутствие чарисийцев в Буассо и Чешире полностью запрещено его верховным величеством! И это не упоминается ни в одном пункте провозглашения «временного совета»! Если…

— Верно, — снова перебил Саммер-Флауэрс, — это так. Но все знают об этом, милорд. И независимо от того, есть ли это намерение Стар-Райзинга или нет — я, конечно, не в том положении, чтобы комментировать это, — этот предлагаемый совет неизбежно будет воспринят врагами его верховного величества как потрепанная маска для проникновения чарисийцев на его территорию. Особенно, если верны эти слухи о так называемом «плане Армака».

Норт-Уинд-Блоуинг краем глаза наблюдал за выражением лица и языком тела Чжью-Чжво и увидел, как последняя фраза Саммер-Флауэрc достигла цели со смертельным эффектом. Лицо императора потемнело, казалось, раздулось, и он наклонился вперед в своем кресле.