Сквозь испытания огнём

И, конечно же, молодой идиот был совершенно слеп к тому, как его собственная политика могла способствовать нынешней катастрофе. Норт-Уинд-Блоуинг не пролил бы слез по неграмотным крепостным или оппортунистам, которые теперь пытались извлечь выгоду из их ярости, но, по крайней мере, он понимал, что это была ярость… и что она откуда-то взялась.

— Этот яд должен быть уничтожен, ваше верховное величество, — продолжил Тан-чжи. — С этим не может быть никакого компромисса. Действительно, наши нынешние обстоятельства — состояние империи вашего верховного величества — напрямую связаны с теми… опрометчивыми церковными лидерами, которые поступили именно так и искали компромисса со слугами Шан-вей в мире. Конечно, теперь все мы можем видеть, к чему неизбежно должно привести такое приспособление!

Сердце Норт-Уинд-Блоуинга упало еще сильнее, когда император кивнул в серьезном согласии.

— Как сын Матери-Церкви, я благодарю вас за эти мудрые слова, ваше высокопреосвященство, — сказал он человеку, чьего предшественника он убил. — И как император, мы намерены действовать в соответствии с этим. Доказательство вашего мудрого совета доступно всем в наших северных провинциях, и это еще раз подтверждает нашу решимость позаботиться о том, чтобы наши южные провинции больше не подвергались подобному загрязнению. Кэйлеб и Шарлиэн надели маску частной благотворительности на западе, но действительно ли кто-нибудь, сидящий в этом зале совета, верит в это?

На самом деле, все агенты Норт-Уинд-Блоуинг предположили, что это было именно то, что сделали Кэйлеб и Шарлиэн, и он испытал момент чистой и горькой зависти, когда подумал о якобы бездонных золотых и серебряных рудниках, которые они обнаружили на острове Силверлоуд, чтобы сделать это возможным. Одной мысли о том, что у кого-то есть столько денег в личных кошельках, было достаточно, чтобы вызвать у него тошноту, но все свидетельства свидетельствовали о том, что это действительно был акт частной благотворительности, который они оба провозгласили, без каких-либо формальных обязательств перед короной Чариса со стороны его получателей.

Конечно, это не означало, что их не было. Норт-Уинд-Блоуинг сомневался, что кто-нибудь пропустит чарисийский крючок, спрятанный внутри этого щедрого подарка. Что делало подарок не менее щедрым… или менее политически взрывоопасным.

— Нет, ваше верховное величество, — сказал он. — Очевидно, что их истинные планы лежат гораздо глубже, чем это.

Это был единственный ответ, который он мог дать.

— Тогда сейчас самое время очистить юг по крайней мере от одного из ядов, пожирающих север, — сказал император. — Мы желаем, чтобы все эти пагубные коммерческие соглашения между нашими подданными и любым чарисийским образованием были немедленно расторгнуты. Мы постановляем наложить арест на все активы и имущество Чариса, где бы они ни находились в пределах нашей империи. И мы хотим, чтобы это было сделано в течение следующей пятидневки и без предупреждения наших врагов о наших намерениях до того, как это будет сделано.

Желудок Норт-Уинд-Блоуинга скрутился в узел, когда император Чжью-Чжво оглядел свой зал совета холодными, стальными глазами.

— Мы надеемся, что достаточно ясно высказались по этому поводу, — сказал он.

III

Дворец протектора, город Сиддар, Старая провинция, республика Сиддармарк

— Вы знаете, что это не поможет нашей ситуации, не так ли, милорд? — кисло сказал Хенрей Мейдин. — Ни капельки. Я уже слышу много недовольных комментариев по этому поводу, даже от тех, кто понимает, зачем нам нужен банк.

— Почему я не удивлен?

Грейгор Стонар отвернулся от канцлера казначейства, скрестил руки на груди и посмотрел на снежный рассвет. Свежий снег на крышах Сиддар-Сити уже был покрыт дымовой сажей, и холод, проникающий сквозь стекло, казалось, пробирал его до костей. Дрожь в его руках тоже стала более заметной в эти дни. Ему хотелось бы списать это на холод, но он не мог. Что было одной из причин, по которой он проводил так много времени, скрестив руки на груди, чтобы скрыть это, — подумал он.

— Я предполагаю, что их несчастье проистекает не только из досады? — сказал он.

— В слишком многих случаях это проистекает из чего-то более похожего на отчаяние, — ответил Мейдин. Он подошел и встал за плечом лорда-протектора, глядя вместе с ним в окно. — И их трудно винить. У нас пока нет всех подробностей о том, как именно Кэйлеб и Шарлиэн справляются с этим, но то, что мы знаем, говорит о том, что они практически раздают деньги. И это делают они, а не империя.

— Это их деньги, — мягко сказал Стонар, хотя даже его личная дружба с Армаками подверглась испытанию, когда он впервые услышал о «Плане Армака». Ему не нравилось признаваться в этом самому себе, но это было правдой. — Они могут одолжить их — или отдать — кому захотят, и мы на самом деле не в лучшем положении, чтобы жаловаться на это. — Он повернул голову и посмотрел вниз на более низкорослого Мейдина. — Если бы они не были так великодушны, когда «Меч Шулера» поразил нас, Бог знает, сколько еще наших людей умерло бы от голода.