Славянский оберег. Семантика и структура.

Вариантами закрещивания можно считать зааминивание, зачурание (проведение мелом или углем запретной черты с произнесением слов «Чур меня!») и, спорадически, благословление. Слово аминь

обычно произносится в конце сакральной формулы и закрепляет произнесенный текст. В некоторых случаях аминь приобретает значение, аналогичное замку, — запирать, замыкать охраняемое пространство: «Для меня, раба, стоит каменна стена, молитвами закрыта, аминем заперта» (арх. [Учебные 1992, с. 25]). Синонимом закрещивать может выступать глагол благословлять:

«Благослави, Господь, каждую дырочку, щилочку, все двери и трубу и подпольную дыру» (арх. [там же, с. 22]).

Кроме постоянно повторяющихся мотивов, семантика преграды реализуется в локальных, окказиональных мотивах (вспахивать, запрещать), представленных только на вербальном уровне и встречающихся в заговорах:

Вспахивать: «…спорныя Иваны белымі канямі яго ад бора аралі и пахалі і гарохам засявалі, штоб змяя не праляцела, ніхто ні прайшоў, ні праехаў"…» (заговор на охрану скота, бел. [Замовы 1992, № 97]). Идея вспахивания земли, ее культурной обработки и засевания как способа противостоять силам зла уже встречалась в семантике обряда опахивания в качестве дополнительного семантического мотива. В данном примере она реализуется самостоятельно.

Запрещать

: «Я, раб Божий, имерек, Духом Святым и святов Пречистов Матерев Божей и всеми Божіми силами и Святыми его запрещаю и запекую всякую злость, хованцев, чародеев от своих жит, от своей вшидкой сельбы и от своего вшидкого обходу» (зак лемки [Петров 1891, с. 128]). Заговор от морового поветрия произносится при обходе дома, когда на небе виден молодой месяц: «Запекую вас и заповедаю вам всем остудам и волхвованным словам набаяваным или принесенным, или подлятым… всяким остудам запрещаю и заповедую вам…» (зак. лемки [там же, с. 126]). В молитве на охрану урожая: «…заклинаю тя и заповедаю от всякой злости, от хованцев и городейников, от своея межи и от своих плодов и от своих обходов» (зак. лемки [там же, с. 128]).

III. Разграничение

Семантическая модель разграничения, разведения охраняемого объекта и опасности предполагает создание ситуации, исключающей любой вид контакта их друг с другом.

1. Разделение своего и чужого. На акциональном уровне примером пространственного отделения человека от источника опасности может служить его поведение на дороге. Будучи общим местом для людей и {52} нечистой силы, дорога символически разделялась на две половины: правую — для людей и левую — для потусторонних существ и зверей. Поэтому при встрече с волком переходили на правую сторону дороги, считая, что волк перейдет на левую (Картушино стародуб. брян., ПА). Если человек, дойдя до развилки, не знает, по какой дороге ему дальше идти, то должен выбрать правую дорогу, чтобы не столкнуться с чем-нибудь злым (серб. Сврлиг).

Остальные мотивы, включающие эту семантику, реализуются только на вербальном уровне.

Мотив разделения своего и чужого на вербальном уровне реализуется в коротких приговорах и реже — в заговорах. Так, при встрече с русалками говорят: «То тоби, Боже, то мени, Боже» (волын., ПА). Женщина, идущая в баню во время регул, чтобы не повредить окружающим, должна сказать при входе: «Маё при мне, а ваше при вас» (бел. [Bystron 1916, s. 11]). В заговоре на охрану коров от порчи хозяин, в частности, произносит: «Зову, кличу свое власное, чужого не пожадаю» (зак. лемки [Петров 1891, с. 127]) или: «…чужого спору не забіраем, свайго не выпускаем…» (бел. [Замовы 1992, №89]). При встрече на дороге с вампиром следует сказать: «Na pól droga» [На половину дороги] (зап. Галиция [Kosinski 1905, s. 9]). При встрече с ведьмой, обернувшейся свиньей, необходимо сказать: «…я иду своею дорогою, а ты ступай по своий!» (купян. харьк. [Иванов 1991, с. 463]). В Далмации в Сочельник на навозную кучу выносили немного еды для волка и оставляли там со словами: «Вујо мој, ево теби твоје, а мируј у моје» [Волк мой, вот тебе твое, а не трогай мое] [Ђорђевић 1, с. 219]. В Далмации человек, проходящий мимо кладбища, должен сказать: «Мртви моји, Бог вам прости! Ви сте били ка и ми, а ми ћемо ка и ви. Не преште с нами и ми ћемо к вами!» [Покойники мои, Бог вас простит. Вы были, как и мы, а мы будем, как и вы. Не задевайте нас, и мы придем к вам] [Ђорђевић 1953, с. 46].