Слепящий нож

Кип бросился на складной стул. Хррясь! Задние ножки подломились, и охваченный паникой Кип, теряя равновесие, рухнул спиной на пол.

«Жирдяй!»

Стажеры засмеялись. Все смеялись над ним! Кип почувствовал, как краска заливает его лицо, словно огненный студень. Смеялся даже Перекрест.

Кип вскочил на ноги и застыл, не в силах двинуться с места. «Проклятье! Как раз когда я начал хоть с кем-то общаться! В кои-то веки чувствовать себя своим!» Его пронзила тошнотворная ненависть к себе, лишив возможности двигаться. А что тут сделаешь?

Он ненавидел их всех. Он вообще не хотел больше во всем этом участвовать! Катись они все колбаской!

Перекрест поднял руки:

– Ну, Кип, решено! Я давно думал, что тебя нужно называть как-то по-другому. Имя Кип совсем не подходит для Черного гвардейца, а теперь стало очевидно, что тебе и самому решительно необходимо новое.

Он что, издевается? В каком это смысле «тебе самому необходимо»?

– Я не понимаю, – тихо сказал Кип, опасаясь ловушки.

– Скорее всего, не только ты, – вмешался инструктор Фиск, на лице которого было озабоченное выражение. – Много тут выходцев из Парии?

Руки подняли меньше половины стажеров.

– Что ж, значит, пора рассказывать истории. Не все из нас Черные гвардейцы в третьем поколении, Перекрест.

– Да, сэр.

Инструктор Фиск сосредоточенно уставился в землю, словно размышляя, с чего начинать.

– Когда пришел Люцидоний, его защищали тридцать могучих воинов, кое-кого из которых ему пришлось сперва победить. Многие из этих людей прежде были героями и жрецами старых богов и носили имена, упоминавшие этих ложных богов, такие как Эль-Анат, или Дагнар Зилан, или Ор-мар-зел-атир. Конечно, они не могли называться так по-прежнему, и поэтому взяли себе новые имена. Впрочем, кое-кто из них оставался безымянным до тех пор, пока не заслужил себе новое имя на службе у Орхолама. Так, Эль-Анат на какое-то время поменял имя на Форушальцмариш, но потом, когда свет распространился за пределы Парии, большинство из них стало предпочитать имена, которые местное население могло произносить – или по крайней мере бояться их звучания. Тогда Форушальцмариш вновь поменял имя и стал называться Сияющим Копьем. Конечно, сейчас имена Черных гвардейцев не имеют такого значения, как прежде, – никому из нас не приходится отрекаться от имени, связывающего нас с прежними нечестивыми практиками. Ты можешь выбрать себе другое имя, но можешь и оставить старое. Если тебе дается имя, ты можешь решить сам, будешь ли использовать его повсюду или только среди своих собратьев-гвардейцев. Как правило, наиболее известными становятся те имена, которые оправданы действием и лучше всего подходят своему владельцу. Но слово все равно за тобой.

– Но я же еще не гвардеец, – неуверенно сказал Кип.

Что, если ему дадут имя, а он не сумеет его оправдать?

– По традиции, если ты примешь имя, оно будет использоваться только в кругу твоих молодых соратников, пока ты не станешь настоящим гвардейцем. – Инструктор Фиск пожал плечами. – С другой стороны, есть дети, которым родители дают гвардейские имена даже прежде, чем те ступят на Яшму… Взять, например, Перекреста.

Кажется, этот факт его забавлял.

– Итак, Перекрест, что скажешь?

– Скажу, что Кип – не гвардейское имя и что ему нужно другое, хорошее.

Послышался ропот одобрения.

– Но какое именно? – вопросил Перекрест. – Оно должно ему подходить, не так ли?

– Малютка! – выкрикнул кто-то.

– Да ну, слишком в лоб, – отозвался Перекрест. – Ну-ка поглядим, что он умеет делать? Ломать руки, взламывать волю, нарушать правила, ломать носы… – он помедлил ради пущего эффекта, – ломать стулья…

Стажеры взревели от хохота. Торжественно поведя рукой, Перекрест промолвил:

– Кип, мы нарекаем тебя Молотом!

Стажеры загалдели, захлопали в ладоши. Имя было идеальным для гвардейца: его можно было использовать и для хвалы, и для хулы. «Молот»… Кип покатал его на языке. Несмотря ни на что – несмотря на то что каждый из инцидентов, приведших его к получению этого имени, на самом деле никак не относился к его настоящему характеру, это были просто случайности, – несмотря на это, имя ему нравилось. Оно звучало

.

По его лицу, словно рассвет над Атановыми Зубами, разлилась неуверенная улыбка.

– Принимаю, – сказал Кип. – Среди вас да буду я известен как Молот!

Глава 58

– Молот, вот как? – Голос Андросса Гайла звучал сардонически. – У меня такое чувство, будто меня посетила высокопоставленная особа!

– А у меня такое чувство, будто я посетил желчного, отвратительного старика… С чего бы это?

Кип уселся в кресло напротив. Андросс расхохотался.

– Ну что ж, Молот, знает ли твоя маленькая подружка Адрастея, что мы в настоящий момент играем на ее будущее?

– Нет.