Сломанный мир

Дар вечной молодости у Элизабет исказился: она уже больше не выглядела юной девой, но сорокалетней женщиной, «вполне красивой», как сказал кто‑то. Это «вполне» Лиз надломило. И, кроме прочего, в ней вместо «девушки — фэйри» все чаще стала просыпаться обычная баба, самое ужасное, что даже жалость ей стала не вполне чужда. В том, что это из‑за дурацких Гришкиных молитв, она знала точно — чувствовала где‑то глубоко внутри. «Наверное, и сэр Джон пропал не из‑за Аристарха, а из‑за Гришки!» — думала она.

Ей хотелось уничтожить отца Григория, но это было не так просто: какая‑то защита была над ним. И тут Лиз повезло: она нашла нового учителя, который, в отличие от сэра Джона, был уже вовсе не человек. И учитель этот оказался в той же области России, где в городе Большом служил священником Григорий Александрович.

Новый наставник быстро переделал Элизабет в Эльзу Рудольфовну, дал ей место при областном правительстве, ввел к губернатору, на которого стал влиять теперь и через нее. А она выполняла поручения учителя, с тем большим удовольствием, чем более гнусными они были. Никто не знал, откуда Эльза Рудольфовна появилась, но через полгода все в регионе считали, что она была тут всегда.

Звали нового хозяина Элизабет Борух Никанорович Свинчутка.

* * *

Отец Григорий тяжело вздохнул: каждый раз, как он молился об Элизабет, у него начинался сильный приступ стенокардии, мешали сосредоточиться на молитве разные фантазии. В этот раз перед ним возникла картинка, что он и Лиз — только старенькая совсем, муж и жена, и им нужно так прожить двадцать лет: ей быть старухой в наказание за то, что она душу променяла на земную молодость и красоту, а ему со старухой, в наказание за то, что ему всегда нравились молоденькие, и для испытания правда ли он ее любит. «И привидится же такое!» — усмехнулся отец Григорий, — наверное, это был бы уже ад на земле! Но Лиз все равно жалко, для меня она любая — хорошая!

А у Боруха Никаноровича Свинчутки, мысли эти организовывавшего, возникла идея, что с Григорием Александровичем стоит‑таки поработать!

ГРАНИЦЫ ПОЗНАНИЯ

Сны

…Дарья шла по полю, вдыхая ароматы цветов, травы. Она редко бывала на природе. Как ее сюда занесло — Даша и сама не помнила, женщина и в городе‑то не часто выходила из дома. Но, видимо, что‑то важное привело ее сюда; а вот что именно? Дарья напряженно морщила лоб, пытаясь вспомнить, но ничего не получалось. Внезапно земля под ее ногами вдруг потеряла свою твердость, появилось ощущение полета куда‑то. «Интересно, глубока ли кроличья нора?» — успела подумать Даша, недавно читавшая про Алису в стране чудес. Но для других мыслей времени не было: женщина поняла, что стоит, и не на дне ямы, а в каком‑то мрачном саду — вроде бы яблоневом, на первый взгляд, но плоды на деревьях напоминали скорее не яблоки, а какие‑то искаженные пороком и страданием рожи…

— Леди Долли, — услышала она вдруг полунасмешливый низкий голос и увидела гнома с густой черной бородой, выпученными глазами, одетого в камзол и башмаки с серебряными пряжками.

Даша никогда не видела гномов, но почему‑то не испугалась, а только растерялась и сказала:

— Здравствуйте! Где я? А кто вы такой?

— Видно женщину — столько вопросов сразу, — засмеялся гном. — Я Лепрекон, но очень бедный, вынужденный подрабатывать здесь садовником. А вы сейчас в саду моей хозяйки, леди…

— А почему вы всех называете леди? — перебила его Дарья.

— Потому что мне за это платят, а мне как‑то пополам, как кого называть, — улыбнулся Лепрекон. — Сам бы я использовал совсем другие термины, если бы это не влияло на мое финансовое положение.

— А разве у вас нет волшебного золота?