Случай из практики. Караванная тропа

-- Догадался, конечно, но я же сказала, что удачно замаскировалась. А заглянуть под кровать или хотя бы потыкать туда палкой дед не сообразил, - ухмыльнулась она. - А когда явилась мама... Вы представляете, как она выглядит после долгой дороги слякотной осенью?

-- Я видел ее только зимой, но могу вообразить, - подумав, ответил я.

-- Ну вот. Поскольку предупреждениями она себя никогда не утруждает, а папины денщики с адъютантами боятся ее, как огня, то она ввалилась в дом, оставляя за собой лужи и комья грязи и с порога грянула: "Лауринь, опять болеете? Сколько можно! Вы вообще в курсе, что у нас дочь пропала?"

Я невольно начал фыркать, потому что картина предстала передо мной, как наяву.

-- Папа изобразил ужас, но актер из него никудышный, - продолжала Фергия, а я отметил, что она вдруг перешла с нейтрального "отец" на домашнее "папа". - Вернее, перед начальством он прикидываться умеет, но с мамой это не работает. Поэтому она оценила выражение его лица, огляделась и велела: "Вылезай из шкафа, мерзавка! За побег наказывать не стану".

-- Ничего себе у вас отношения!

-- С мамой у нас прекрасные отношения, - заверила она. - Если она сказала, что не будет наказывать, значит не будет.

-- За побег, - уточнил я.

-- Да. За все остальное влетело, но так... умеренно. И, по правде сказать, - добавила Фергия, - теперь я думаю, что они всё это подстроили.

-- Ваши родители?

-- Нет, мама с дедом. Говорю же, из папы плохой актер, поэтому его разыграли втемную... как обычно, - вздохнула она. - Ну очень уж вовремя мама уехала, никого не поставив в известность, у нас с дедом случился скандал... Ну а поскольку папу они оба отлично знают, то могли предположить: он, скорее всего, станет дожидаться маму, чтобы разобраться во всем на свежую голову. В одиночку против деда он выступить не рискнет, так что вряд ли бы повез меня домой. Вот и всё.

-- Думаете, Лауринь не догадался?

-- Во всяком случае, не сразу, - подумав, ответила Фергия. - Я ведь не играла, он это видел. Так что меня тоже подставили!

-- А с какой целью? - поинтересовался я.

-- Мама потом как-то обмолвилась, что папа по-настоящему раскрывается только в критических ситуациях. Так-то он с виду сухарь-сухарем, доброго слова не дождешься, - хмыкнула она. - Но когда ему в объятия упала заплаканная измученная дочь, которая не иначе как сбежала от врагов, и которая прежде с ним разве что здоровалась, и то не всякий раз... Если это не критическая ситуация, тогда что? Вот он и делал, что мог. И, должна отметить, мама права: папа на людях и наедине с кем-то из нас -- два совершенно разных человека. И второго я бы, может, никогда и не узнала, если бы не это представление...

-- Манипуляторы, - заключил я. - Что ваш прадед, что матушка. А вы в кого больше удались? В них или в отца?

Я не стал уточнять, что интересуюсь этим ради собственной безопасности. Иметь соседкой Фергию Нарен, судя по всему, то же самое, что жить на вулкане, так что лучше разузнать побольше о его нраве -- вдруг удастся предсказать извержение и вовремя убраться подальше?

-- Сложно сказать. Дед ворчит, что в него, такая же упрямая. Но они с мамой ничуть не лучше, так что наверняка не скажешь. Магией-то, ясное дело, в них...

Фергия вдруг осеклась и замерла, сделав мне знак молчать и прислушиваясь. Потом сказала:

-- Вы вот спросили: как он завоевывал авторитет в моих глазах. Но все дело в том, Вейриш, что как раз это мне не было нужно. Мне и без того хватало авторитетов, причем доказанных: мама и дед всегда рядом!

-- Тогда чего же они добивались?

-- Я думаю, хотели, чтобы у меня перед глазами был пример человека, который умеет любить, - просто ответила она. - По-настоящему.

-- Не хотите же вы сказать, что они...

-- О нет, нет! - Фергия замахала руками. - Конечно, мама и дед меня любят! И друг друга тоже, и папу... но по-своему. С оговорками, не безрассудно и безоглядно.

-- Даже вас? - не поверил я.

-- Наверно, - пожала она плечами. - Иначе попросту не умеют. И даже то, на что способны, не умеют выразить! Вот вы часто говорите Аю, что любите ее?

-- Постоянно, - ответил я. - Есть мнение, что от частого употребления слова истираются и теряют первоначальное значение, но я в это не верю. И Аю не верит. Тоже говорит. Пока не могла сказать -- показывала жестами...

-- Ну вот. Это важно, - серьезно сказала она. - И это далеко не всем дано, поверьте.

-- Любить или говорить об этом?

-- И то, и другое. Со вторым, как ни странно, у многих сложнее, чем с первым. Я никогда не слышала, как мама говорит, что любит папу, хотя это так, сложно не заметить, если знаешь ее много лет. Даже когда задавала ей прямой вопрос, она всегда уходила от ответа, - произнесла Фергия. - Не знаю, может, наедине она может такое шепнуть, и то сомневаюсь... Чувство есть, а слов нет, такая вот напасть!

-- Хуже, когда наоборот, - заметил я.

-- Верно, встречались мне любители плести словесные кружева. Наверно, не одна глупая бабочка угодила в эти сети, да только я не из таких, - улыбнулась она.

-- Да уж, вы тот еще шершень...