Смерть и солнце

К счастью, за истекший месяц Академия выплатила ему треть той суммы, которая составляла содержание младших Наставников. Это было совсем немного, но южанин все равно обрадовался, потому что совершенно упустил этот момент из виду, принимая предложение мастера Вардоса. Вдобавок, Тен с Тиренном тоже умудрялись зарабатывать в Золотой яблоне кое-какую мелочь - посетители трактира охотно давали Близнецам разные поручения, а после возвращения совали мелкие монетки. Словом, в том, чтобы снова просить в долг у Браэнна или кого-нибудь другого, пока не было необходимости. Крикс ощущал странную раздвоенность. В императорском дворце он был оруженосцем коадъютора, который ел и пил на серебре и должен был присутствовать на заседаниях Совета, а спустившись в Нижний город, превращался в Рика, перед которым Тиренн и Тен с гордостью хвастались полученными за день медяками.

Еще зимой "дан-Энрикс" решил, что он не станет просить коадъютора о помощи - это бы значило признать, что он напрасно отдал свои деньги Браэнну, да еще оказался не способен выйти из создавшегося положения.

Но у рыцаря, похоже, было свое мнение на этот счет. Предложить ему денег и сослаться на Устав - это было вполне в характере мессера Ирема. Крикс сильно сомневался, что эта статья устава подразумевала, что сеньор обязан содержать всех родичей своих людей. И тем не менее, лорд Ирем послал еще денег семье Лара, а теперь предлагал помощь самому "дан-Энриксу".

- Спасибо, монсеньор... Но у меня действительно есть деньги, - сказал Крикс. И в тот же день отправился осматривать полученный в награду дом. Тот выглядел таким заброшенным, как будто пустовал уже несколько месяцев, и Крикс потратил массу сил на то, чтобы привести его в порядок. Оказалось, что умение орудовать мечом еще не означает, что ты с той же легкостью обтешешь колья для ограды или перекроешь крышу. Лейда всегда говорила, что ладони у него ороговевшие, как лошадиное копыто, но теперь на пальцах снова стали лопаться мозоли.

Помощники из Тена и Тиренна были никакие. Правда, при желании они способны были выполнить любое дело очень быстро, но при этом постоянно норовили где-нибудь схитрить. Когда им поручали подметать полы, Близнецы небрежно разгоняли пыль и мусор по углам и сообщали, что все уже сделано. Воду они таскали с заднего двора "Золотой яблони" - там у папаши Пенфа был колодец, предназначенный для хозяйственных нужд. Эта вода годилась только для мытья посуды и полов, поскольку была мутной, с примесью земли - но Тену и Тиренну было лень ходить на Штормовую улицу к хорошему колодцу. Сами братья почти никогда не умывались и поэтому не видели особой разницы.

Крикс только хмурил брови. Пока он не убежал из Чернолесья, ему тоже приходилось выполнять разные поручения по дому, и в то время Валиор надрал бы ему уши за такие фокусы. Но теперь Валиора больше не было, а Фила, судя по всему, уже смирилась с тем, что Близнецы берутся за любое дело как попало, лишь бы побыстрее от него избавиться.

Крикс расколол еще один чурбак и краем глаза увидел мелькнувшую возле забора тень. Он резко обернулся и застиг Тиренна в тот самый момент, когда тот собирался влезть на дождевую бочку и перемахнуть через забор. С тех пор, как он дал младшим братьям несколько уроков фехтования, "дан-Энрикс" перестал путаться, кто есть кто. Выглядели Близнецы и правда совершенно одинаково, но двигались они по-разному. Крикс даже удивился, почему не замечал этого раньше.

Когда энониец обернулся, младший брат застыл, как будто бы действительно надеялся, что его не заметят. Крикс вздохнул.

- Сложи дрова в поленницу, пока я тут заканчиваю, - сказал он.

Лицо Тиренна вытянулось. Скучную работу Близнецы не выносили.

- Давай я лучше тоже поколю?.. - предложил он с надеждой.

"То есть опять начнешь кривляться и уронишь топор себе на ногу?" - хотел съязвить "дан-Энрикс", но сдержался. Этак он скоро станет похож на Вардоса...

- Тут уже колоть нечего. Если тебе так хочется чем-то помочь, подмети двор, когда закончишь.

Дрова Тиренн действительно сложил, и даже вполне ровно, но стоило "дан-Энриксу" вернуться в дом, чтобы умыться, как его уже и след простыл. У колуна по-прежнему валялись темные куски коры и щепки.

Фила пекла лепешки. Крикс устроился возле огня, вытянув ноги и наслаждаясь отдыхом. Несколько следующих минут он наблюдал за тем, как мать кладет на противень очередной кружок тонкого теста, а потом небрежно вытирает о передник перепачканные мукой руки, чтобы взять черпак и размешать похлебку на огне. Южанин точно знал, что в котелке нет ничего, кроме моркови, лука и кусочка масла, но от плывущего по кухне запаха хотелось нетерпеливо облизнуться. Энониец встал довольно рано, а потом прошел через весь город и долго работал на дворе, так что воспоминания о завтраке давно уже рассеялась.