Дверь позади меня открывается. Я оборачиваюсь, встречаю удивленный взгляд молодого человека, тычу ему под нос полицейским удостоверением.
– Тсссс… – прикладываю палец к губам. – Полиция…
– Что?
– Немедленно звони в полицию. Скажи, что на Ольсхаммарсгатан стрельба, пусть вывозут «Скорую». И не высовывайся больше…
Бирк и Ирис идут на шаг впереди меня, я стараюсь не отставать. Я напуган, впервые за долгое время. Дверь за моей спиной закрывается. Надеюсь, парень позвонит в полицию, а не в газету.
И вот мы стоим у подножия последнего пролета. На верхней площадке три двери: справа, слева и прямо перед нами.
– По-моему, его средняя, – говорю я. – Там ведь написано «Вестерберг»?
– Не вижу. – Бирк щурится. – Нужно подойти поближе.
– Да, «Вестерберг», – подтверждает Ирис.
Мы преодолеваем последние метры. Я вжался в стену, смотрю в пол. Вижу крохотную, меньше монеты, каплю крови. Трогаю Бирка за плечо.
Ирис поворачивается бесшумной тенью и становится по одну сторону двери, мы с Бирком – по другую. Свет на лестничной площадке мигает, и мы застываем на месте затаив дыхание. Я чувствую запах туалетной воды Габриэля. В квартире тихо – возможно, потому, что все звуки заглушает «Эдит».
Бирк кивает на дверь, потом смотрит на Ирис. Та кладет ладонь на дверную ручку. Опускает – заперто. Ирис спешно убирает руку.
Черт.
– Кристиан, – громко зовет она. – Кристиан, ты слышишь меня? – Тишина. – Кристиан, меня зовут Ирис, я из полиции. Со мной двое моих коллег, Лео и Габриэль. Мы просто хотим поговорить с тобой. Можешь открыть дверь?
Меня удивляет мягкий, почти нежный тон ее голоса. Как у заботливой старшей сестры.
– Кристиан, – продолжает Ирис.
– Кристиан мертв, – обрывает ее мужской голос.
У него хриплый, как будто простуженный голос. И, похоже, нас разделяет только дверь.
– Но это не я убил его, – продолжает голос. – Он сам…
– Я поняла, – отзывается Ирис, не сводя глаз с Бирка; палец на спусковом крючке пистолета побелел от напряжения. – Не бойтесь нас. Кто вы?
Он молчит.
– Можете сказать, как вас зовут? – продолжает Ирис. – Вы уверены, что Кристиан мертв? Может быть…
С той стороны двери раздается смех – пустой, так смеются сумасшедшие.
– Конечно, я уверен, – говорит мужчина. – Он прострелил себе голову.
– Можете открыть нам?
Он шумно вздыхает. На пару минут воцаряется полная тищина. Потом:
– Да.
– Мы хотим всего лишь поговорить с тобой и взглянуть на Кристиана. Больше ничего…
– Вы вооружены?
– Да. Но мы не собираемся стрелять. Мы полицейские и должны иметь при себе оружие, понимаешь?
– Да.
– Так что, откроешь?
– Сейчас открою.
Ирис не сводит глаз с дверной ручки. Раздается щелчок – и дверь медленно открывается. Я ничего не вижу из-за спины Бирка. Он делает шаг вперед.
– Черт… – выдыхает Ирис.
Она делает быстрое движение, но все равно опаздывает. Раздается выстрел – и стена позади нее окрашивается красными брызгами.
Ирис хватается за руку, роняя табельный пистолет на пол лестничной площадки, и вваливается в квартиру. Я перемещаюсь по другую сторону дверного проема, прикрываясь створкой. Успеваю заметить Ирис, которую кто-то втаскивает в квартиру, обхватив рукой за шею. Лица мужчины я не вижу, оно скрыто за головой Ирис. Но он одет в черное и как будто ранен. Рука большая, грубая.
За маленькой прихожей просматривается гостиная, где на полу лежит безжизненное тело. Кристиан Вестерберг? Или это тот, кто держит Ирис?
Только сейчас до меня доходит, что я не знаю, как выглядит Кристиан Вестерберг. Но я прислонился к стене, и теперь кровь Ирис на моей одежде.
– Подбери, – шепчет Бирк и делает чуть заметное движение ногой.
Я опускаю глаза – на полу передо мной лежит пистолет Ирис. Я поднимаю его, взвешиваю на ладони. Голова кружится, кровь стучит в виски. Это «ЗИГ-Зауэр Р226» калибра.357. Господи… Из такого можно завалить слона.
– С тобой всё в порядке? – шепотом спрашивает Бирк.
– Да.
– Осторожней, черт…
Мне становится жарко.
– Гофман едет сюда, – говорю я. – Теперь у нас заложница. Может, предупредить его?
– Предупредить? – переспрашивает Бирк, заглядывая в квартиру. – Черт… я его не вижу. А ты?
Я сжимаю пистолет. В висках стучит кровь. С краю моего поля зрения – черная рама. Я моргаю раз, потом еще… Контролирую дыхание.
В прихожей темно. На полу в гостиной лежит безжизненное тело. Его голова покоится в луже крови.
– Нет, – отвечаю я на вопрос Бирка. – Я не вижу его.
Комнаты по коридору располагаются буквой «Т»: одна справа, одна слева и прямо впереди гостиная. В окнах последней отражается только мой силуэт, мелькающий в дверном проеме. Вопросы в голове так и роятся: есть ли там еще двери? Сколько патронов у него осталось и справится ли Сэм без меня, случись что?
– Ты первый, – шепчет Бирк.
Одной ногой я уже в зале. Чувствую нависающую где-то над головой люстру. Потом слева мелькает рука Габриэля, ищет выключатель.
Внезапно комнату заливает свет. В поле моего зрения попадают развешанные на крючках пиджаки и куртки и аккуратно сложенный шведский флаг на полке для шляп. Ковер на полу подвернут – очевидно, волочившимися по полу ногами Ирис.