Смерть по-соседски

На площадке третьего этажа никого не было. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо потому, что меня никто не видел, плохо – потому что я не знал, как попасть внутрь квартиры, двери которой запирались сами собой. Гадать было бессмысленно, и, одолев последний пролет, я оказался возле знакомой неприметной двери. Сжимавшая пистолет рука вспотела от напряжения, и я переложил оружие в другую. Прикоснувшись к двери, слегка надавил на нее и убедился, что она, как и предполагалось, закрыта. Ситуация была нелепой до абсурда. Я пытался войти в квартиру, в которой находились люди, несколько раз пытавшиеся убить меня, и не мог это сделать, потому что была закрыта дверь. Я понятия не имел, сколько там человек, не знал, что они делают, и совершенно не предполагал, когда они выйдут.

Укрыться на площадке было негде. Единственное место, куда можно было спрятаться, это дверь в квартиру напротив, за которой, я был почти уверен в этом, не жил никто. Вероятнее всего, и эта квартира тоже принадлежала тем же хозяевам, но я все-таки подошел к двери и, к своему немалому удивлению, обнаружил на ней кнопку звонка.

Сознавая, насколько глупы мои действия, нажал на кнопку. Где-то вдалеке раздался искусственный птичий свист. Потом наступила тишина. Я нажал на старую ручку и первое время не мог поверить в то, что дверь открылась. Я вошел внутрь.

Квартира была разгромлена так, что казалось, здесь пронесся один из тех ураганов, которые часто бывают в Штатах. Всюду царил хаос. Стены были разбиты, а в некоторых даже виднелись дыры величиной с мою голову. Под ногами скрежетали обломки стекла вперемешку с кусками трухлявого дерева и старой штукатурки. Я подумал, что сегодня ночью я слишком часто хожу по штукатурке. Интересно, это хорошая примета?

В этой, с позволения сказать, квартире никого не было, да и не могло быть. Оглядевшись, я не стал детально обыскивать помещение и, подойдя к двери, занял наблюдательный пост у заплеванного глазка, в который можно было увидеть лишь тени. Но и этого было достаточно. Подтянув к себе чудом сохранившийся стул, я даже не стал отряхивать его от слоя пыли, которым он был покрыт, и, забравшись на него с ногами, кое-как разместил свое избитое тело на его спинке. Время от времени я поглядывал в мутный глазок, но довольно долго ничего не происходило.

Прошло минут десять, прежде чем послышался какой-то шум, и я осторожно посмотрел в глазок. Чья-то тень появилась в освещенном прямоугольнике. Затем неразборчивое бормотание и чей-то голос:

– Не закрывай, я быстро.

Я подумал, что на двери есть нечто вроде блокиратора, потому что большая тень что-то сделала с замком. После чего прямоугольник исчез, и послышалось, как кто-то сбегает по лестнице.

Дождавшись, пока стихнут шаги, я выбрался из разгромленной квартиры и тихо, насколько это было возможно, побежал по лестнице. Я рассчитывал, что человек, который спустился вниз, должен будет какое-то время задержаться возле машины, поскольку, по словам валяющегося в багажнике Толика, они приехали сюда, чтобы увезти свой компромат в другое, безопасное место.

Как ни странно, я оказался прав. Пришлось подождать несколько минут, пока не раздался звук захлопываемой дверцы, а следом за ним щелчок подъездного замка. Я вжался в стену, слившись с ней, и был почти неразличим в темноте неосвещенного подъезда. Человек невысокого роста вошел в подъезд и уже ступил ногой на первую ступеньку, когда я от всей души приложил его рукоятью пистолета по затылку. В следующую секунду пришлось подхватывать бесчувственное тело и аккуратно, без звука уложить его на каменный пол.

С одним было покончено. По крайней мере он не будет мешать в ближайшие полчаса. Вновь поднявшись на третий этаж, я тихо толкнул дверь. Она оказалась открыта, и за ней никого не было. Выставил перед собой пистолет и, подбадривая себя детской считалкой: «Один из них упал, и их осталось двое», двинулся по знакомому маршруту к внутренней лестнице, ведущей на второй этаж. По дороге никто не попался, и я предположил, что оставшиеся складывают свое добро в коробки и вряд ли будут озабочены слежением за обстановкой. Так и вышло. Я благополучно спустился в огромный зал, который выглядел так же, как и в тот день, когда я впервые попал сюда. Тот же полумрак, те же неяркие лампочки в разных концах. Только кошечки не было видно и почему-то сильно пахло бензином.