Смерть, ритуал и вера. Риторика погребальных обрядов

Этот краткий отчет игнорирует многие важные особенности смерти, которые сами по себе важны для понимания социальных, психологических и экономических аспектов греческой жизни. Например, важно знать, что за погребальные обряды отвечает младший сын и, вероятно, его жена, а не старший, как принято у евреев или в Индии. Ведь именно младший сын ухаживает за престарелыми родителями и в конце концов наследует семейный дом. То же самое и с песнями, которые дают широкое представление о жизни, смерти и горе. Тот факт, что их поют вместе женщины, которые пережили горе, вероятно, важен для того, чтобы помочь им пережить факт смерти, как обсуждалось в главе 3, что еще раз иллюстрирует мотив слов против смерти, центральный для этой книги. Возможно, они даже поддерживают культуру смерти, а не культуру забвения смерти, которая часто подвергалась критике в Англии конца ХХ века. Этот греческий пример подкрепляется хорошо задокументированным исследованием греческой части лондонского кладбища, интерпретация которого указывает на посещение могилы как действие, которое «оживляет и подтверждает ее, увековечивая память умерших», а любые не посещаемые и, следовательно, «непомнимые мертвые» являются «упреком» в соответствующем сообществе[509]

.

Швеция, Франция и Англия

Кремация заметно вторглась в христианское мышление, и каждая из основных конфессий по-разному на это отреагировала: от продолжающегося отвержения православием через изменение взгляда католицизма от неприятия к принятию до наиболее долгого принятия у англиканства. Греческое православие продолжает отвергать кремацию, в то время как католицизм противодействовал ей в течение долгого времени, не в последнюю очередь потому, что в Италии группы давления, поддерживающие идею кремации, включали антиклерикальные силы, часто связанные с масонством. Только в середине 1960‐х Ватикан изменил свое отношение и разрешил кремацию верующих. Вполне возможно, что пример британских римских католиков мог иметь некоторое влияние на это изменение, поскольку в Британии кремация не стала инструментом антиклерикализма и там не было такого противостояния масонов христианству, как в Италии. Англиканство в целом в ХХ веке все больше принимало кремацию, и за ним последовали большинство основных протестантских деноминаций. Они внесли небольшие изменения в погребальные обряды с учетом кремации, но без каких-либо серьезных изменений в доктрине. В Европе в целом отношение к кремации, как правило, делится по линии разграничения между традиционно протестантской и традиционно католической культурами, и распространение кремации может служить таким же хорошим показателем, как и любое католическое или протестантское наследие. Три примера частично отражают эту картину: Швеция, Франция и Англия. Каждая из стран представляет преобладающее христианское культурное наследие: лютеранское, католическое и англиканское соответственно.

Для общей характеристики шведского контекста упомянем, что, согласно опросам, похороны, проводимые лютеранским духовенством, выбирает 92 % населения, 5 % посещают церковь по воскресеньям, 45 % считают, что верят в Бога, а 38 % говорят, что они верят в жизнь после смерти[510]. Шведские крематории чаще всего принадлежат лютеранской церкви, которая до 2000 года была официальной церковью Швеции, а в настоящее время является лишенной государственного статуса народной церковью. Даже в этом случае обычные налогоплательщики продолжают платить церковный налог, покрывающий расходы на их собственные похороны в крематории.