Смерть, ритуал и вера. Риторика погребальных обрядов

Люди довольно редко испытывают физическое прикосновение умершего. Одна женщина, о которой уже упоминалось, сказала, что иногда чувствует, как ее умерший муж касается ее головы. Она ощущает запах его сигарет и понимает, что может общаться с ним. Фактически, она выдержала около шести месяцев траура, перейдя от ношения черного к серому и затем к нормальной одежде. Период социального траура, похоже, не привел к ослаблению ощущения присутствия мужа. Она подчеркнула, что любит его сейчас так же или даже больше, чем перед смертью.

Несколько человек связали идею разговора с мертвыми с возможностью слышать голос живого человека, который далек от слушателя. Одна женщина слышала, как свекровь дважды кричала незадолго до сердечного приступа. Другой человек «предчувствовал» смерть бабушки, а затем увидел ее в ту ночь, когда она умерла, но с тех пор ничего подобного не видел.

Как правило, люди, пережившие контакт с мертвыми с помощью органов чувств, зрения и слуха или в сновидениях, обычно находят этот опыт утешительным и поддерживающим. В нескольких случаях сообщалось о первоначальном страхе, который при повторении опыта сменился более позитивным принятием. Один человек, напротив, испытал присутствие мертвого отца и почувствовал, что тот хотел «войти в контакт» с живыми; оставшийся в живых был расстроен этим и старался никаким образом не поощрять контакт. Замужняя женщина сказала, что у нее никогда не было такого опыта, и была этим разочарована. И во время смерти матери, и впоследствии в годовщину смерти она «пыталась ощутить» ее присутствие. Это указывает на положительную ценность, которую многие нашли в подобных посещениях и которой этой женщине не хватало.

Совсем другой набор мотивов обнаруживается в случае женщины, которая никогда не переживала контакта, но рассказала, как ее умершая мать угрожала вернуться, чтобы преследовать ее. Она добавила, что такие слова были очень жестоки, но, несмотря на обещание, посещения не было. Медсестра, знакомая со смертью, рассказала, что беззаботно посетила ясновидящего после смерти отца и была удивлена степенью его осведомленности о семейных отношениях. Другой случай произошел с женщиной, которая рассказала, что не ощущала никого таким образом, но действительно чувствовала, что ее тетя в некотором смысле «все еще рядом», потому что эта тетя завещала передать свое тело для медицинских исследований. Решение об этом вызвало разногласия в семье. Один мужчина сообщил, что чувствовал, что убитый сослуживец «все еще неподалеку».

Такие разнообразные сообщения о встречах с мертвыми в Британии затрагивают множество эмоций, но страх, как правило, не входит в их число. Хотя может возникнуть удивление, а также беспокойство из‐за значимости встречи, люди, похоже, не живут в страхе перед расправой или наказанием со стороны мертвых. Благодаря этим многочисленным формам контакта люди часто получают представление о реальности загробной жизни, хоть и нечеткое. Происходящие встречи часто комментируются устно или приобретают значение при сообщении другим. Таким образом, опыт порождает слова против смерти, которые могут стать чрезвычайно важными для человека или семьи. Хотя они могут не быть частью публичных мемориалов или официальных систем верований, такие слова обладают мощным действием.

Горе и вера

Последний аспект ощущения присутствия мертвых связан с тем, как считающие, что «видят» или чувствуют умершего, тем самым убеждаются, что «мертвые» все еще как-то существуют. Более того, эта позиция также ставит вопрос, какими могут быть более широкие социальные последствия подобного опыта, особенно в том, что касается религии.

Этот момент заостряет Джек Кент в книге «Психологические истоки мифа о воскрешении»[623]. Опираясь на относительно небольшой объем эмпирических данных, он утверждает, что явление воскрешения, подробно описанное в Новом Завете, на самом деле является примером галлюцинаций при переживании горя. Идеи о воскресении Иисуса, по оценке Кента, являются порождением обремененных горем учеников, тревога которых приводит их к опыту, по их мнению, являющемуся реальным, а присутствие Христа, по сути, оказывается продуктом их собственных эмоциональных переживаний и психического состояния. Со временем эти переживания приобретают статус догм и служат основой религии. Кент демонстрирует силу памяти и творческого воображения в группе первых христиан, которая со временем становится все более формализованной. Для него тревога по поводу смертности — это проблема, которую должен решить каждый человек; сам он воспринимает это решение, независимо от его содержания, как форму веры[624].

Очевидно, то, как люди реагируют на подобную теорию, является вопросом веры, но несомненно, что центральные обряды христианства уделяют значительное внимание памяти и основаны на проживании истории сообщества. Прошлое имеет большое значение для настоящего и для мотивации жизни в будущем.

Глава 12

Смерть домашних и диких животных