Смерть в облаках. Убийства по алфавиту. Убийство в Месопотамии. Невероятная кража. Родосский треугольник

— Я верю, что вы поступили так из лучших побуждений, мадемуазель Элиза. Все равно, понимаете, жаль… очень жаль… Но сделанного не воротишь, и у меня нет причин сообщать милейшему мосье Фурнье точное время уничтожения бумаг. Посмотрим, можно ли из этой книжечки извлечь что-нибудь полезное.

— Не думаю, мосье. — Элиза покачала головой. — Да, она делала тут какие-то пометки, но это только цифры. Без документов в этих записях не разобраться.

Она неохотно протянула книжечку Пуаро. Он взял ее и полистал. Карандашные заметки не совсем разборчивым почерком. Их было около двадцати, похожих одна на другую. За номером следовало несколько слов характеристики, вроде:

СХ 265. Жена полковника. Гарнизон в Сирии. Полковая касса.

ЖФ 342. Член палаты депутатов. Связь с делом Ставиского.

А в конце книжечки карандашом были нацарапаны для памяти числа и названия мест вроде:

Ле-Пинэ. Понедельник. Казино, 10.30. Отель

«Савой». 5.00. АВС. Флит-стрит, 11 утра.

Ничего законченного. Казалось, это скорее напоминания о чем-то себе самой, чем реальные даты встреч.

Элиза с волнением смотрела на Пуаро.

— Все это ничего не значит, мосье. Так оно на мой взгляд. Это было понятно мадам, а не постороннему человеку.

Пуаро закрыл книжечку и опустил себе в карман.

— Она может оказаться весьма ценной, мадемуазель. Вы правильно сделали, что отдали ее мне. И ваша совесть может быть совершенно спокойна. Мадам ведь никогда не просила вас сжечь эту книжечку.

— Это верно. — Лицо Элизы слегка просветлело.

— А раз у вас нет никаких указаний, стало быть, ваш долг — передать ее полиции. Я договорюсь с мосье Фурнье, чтобы вас не преследовали за то, что вы не сделали этого раньше.

— Мосье очень добр.

— Ну что ж, пойду догонять коллегу. — Пуаро поднялся. — Самый последний вопрос. Когда вы заказывали билет на самолет для мадам Жизели, вы звонили на аэродром Ле-Бурже или в контору компании?

— Я звонила в контору «Юниверсал Эрлайнз», мосье.

— В ту, что на бульваре Капуцинок?

— Верно, мосье, бульвар Капуцинок, двести пятьдесят четыре.

Пуаро занес номер в свою книжечку и, приветливо кивнув, вышел из комнаты.

Глава 11

Американец

Фурнье еще разговаривал со старым Жоржем. Сыщик был разгорячен и явно раздражен.

— Полиция всегда так, — басисто хрипел старик. — Один и тот же вопрос тысячу раз. И на что надеются? Что раньше или позже человек перестанет говорить правду и начнет врать? Только врать с толком, так, как угодно этим господам.

— Мне нужна не ложь, а правда.

— Очень хорошо. Я вам и говорю правду. Да, в тот вечер, накануне отъезда мадам в Англию, к ней приходила женщина. Вот вы показываете мне снимки и спрашиваете, узнаю ли я на них эту женщину. Я вам говорю то, что все время говорил — теперь я вижу не так хорошо — и уже смеркалось — и я не вглядывался. Я не узнаю эту даму. Даже если бы я столкнулся с ней лицом к лицу, я и то, наверное, не узнал бы. Вот! Повторяю это в четвертый или пятый раз.

— И вы даже не можете вспомнить, высокая она была или невысокая, брюнетка или блондинка, молодая или старая? В это верится с трудом!

Фурнье был раздражен и говорил с нескрываемым сарказмом.

— Ну так не верьте. Мне-то что! Хорошенькое дельце путаться с полицией! Один грех! Небось если бы мадам не убили на борту самолета, вы на меня, старика, и подумали бы. Это в вашем духе.

Пуаро, предвидя возможную реакцию Фурнье, поспешил взять его под руку.

— Пора, старина, — сказал он. — Желудок взывает. Простая, сытная еда — вот что нам сейчас требуется. Скажем, omlette aux champignons, sole a la Normande[41] и сыр из Пор-Салю с красным вином. Какое вино заказать?

Фурнье взглянул на часы.

— Верно, — сказал он. — Уже час. Говорить с этим животным… — Он гневно взглянул на Жоржа.

Пуаро ободряюще улыбнулся старику.

— Все ясно, — сказал он. — Безымянная дама была не высокая и не маленькая, не брюнетка и не блондинка, не худая, не толстая, но, по крайней мере, это-то вы нам скажете: была она шикарная?

— Шикарная? — повторил ошеломленный Жорж.

— Вы уже ответили, — сказал Пуаро. — Она была шикарная. И у меня есть идейка, друг мой — мне кажется, эта леди прекрасно смотрелась бы в купальном костюме.

Жорж вытаращил глаза.

— В купальном костюме? Как это — в купальном костюме?

— Так, возникла у меня одна идейка. Очаровательная женщина выглядит еще более очаровательной в купальном костюме. Вы согласны? Вот взгляните. — И он передал старику страницу, вырванную из «Скетча».

Старик чуть заметно вздрогнул. Наступило молчание.

— Так вы согласны, не так ли? — спросил Пуаро.

— Они здорово смотрятся, эти двое, — ответил старик, возвращая листок. — Можно сказать, на них ничего не надето.

— А, это потому, что мы теперь поняли, как благотворно действует солнце на кожу, — объяснил Пуаро. — К тому же это очень удобно.

Жорж снизошел до хриплого хихиканья и направился к себе, в то время как Пуаро и Фурнье вышли на залитую солнцем улицу.