Смерть в Раю (СИ)

– Видите ли, господин Бергот, – виновато отозвался Морган, – Рауль был очень недоверчивым человеком и редко подпускал к себе кого-либо настолько близко.

– Теперь понятно, почему его все любили. – Невольно улыбнулся Лазар и остановился у лестницы. – Но весьма противоречиво звучит, не находите?

Хозяин Голубого Рая растеряно развёл руками.

– Я знаю только одного человека, кто вам об этом расскажет больше.

Лазар вопросительно приподнял брови и посмотрел на собеседника с долей интереса, и интуитивно он был почти уверен, что услышит…

– Орж Стайлер. Они с Раулем очень много свободного времени проводили вместе. Что же касается родственников, господин Бергот, то знайте, у хастлеров их нет. Я, конечно, выражаюсь фигурально. У проституток нет семей, нет родителей, с которыми они могли бы встретить Рождество, нет возлюбленных. Всё это им приносит только лишние заботы и боль. Их семья – это люди, с которыми они стоят на панели и у нас не принято проявлять привязанность открыто – это считается дурным тоном.

– Понятно, – сдержано кивнул Лазар, подумав, что Морган, пожалуй, слишком утрирует. У него была натура слегка предрасположенная к шекспировским трагедиям. Впрочем, это можно понять: Билли потерял Астайле, его бизнес летел в тартарары, его измучили расспросы, журналисты и угрозы влиятельных клиентов, испугавшихся за свою репутацию. Лазар приходил к мысли, что всё это – финальный акт в истории Голубого Рая. Скоро это заведение канет в Лету, и значит, у Бергота не так много времени, чтобы разобраться во всём. Пара недель. Может, пара-тройка месяцев.

– Билли, у меня к вам будет две небольшие просьбы, – сказал Бергот, положив руку на перила лестницы и с интересом наблюдая за выражением, что застыло на лице Моргана – оно почему-то забавляло своей растерянностью и настороженностью. – Первая: мне необходимо переговорить с Оржем Стайлером. Это возможно?

Морган кивнул.

– Я дам вам его адрес.

– Разве он не здесь? – изумился Лазар, заглядывая за спину Билли – в желтоватый полумрак длинного коридора. – Если мне не изменяет память, его комната напротив комнаты Астайле.

– В-вы, – выдохнул Морган потрясённо и его покрасневшие глаза исполнились благоговейным страхом. Он на миг обернулся и тоже посмотрел в коридор, словно сам забыл, где комната Стайлера. – У вас потрясающая память, – сказал он, в конце концов, на что в ответ Лазар только пожал плечами.

– Издержки профессии, знаете ли. Иногда не очень приятные, – и он снова вспомнил запах ванили и зелёные глаза, а ещё – умелые руки, податливое горячее нутро и часть квартальной премии, что выложил за всё это. – Некоторые вещи я предпочёл бы забыть.

– Понимаю, – согласился Морган, хотя совершенно не понимал. Он устал. Очень. Его единственным желанием было – запереться в маленьком кабинете, сызнова предавшись своему горю.

– Так что на счёт Стайлера? И кстати, сегодня понедельник, вроде бы. У вас, конечно немного клиентов осталось после всей этой истории, но вы по-прежнему открыты.

– Ох, господин Бергот, – стал оправдываться Билли, – Орж очень сильно переживал смерть Рауля, поэтому я не слишком наседаю на него в последний месяц. Он стал совсем плохо работать. Нервные срывы, депрессии… Я дал ему отпуск. Если хотите, то подождите до следующего вторника – он выйдет на работу.

– Лучше дайте мне его адрес, Билли. Боюсь, я ценю своё время дороже, чем его покой.

И снова Морган покорно кивнул, отводя глаза. Когда они уже спустились в холл – непривычно тихий в дневное время, исполненный обманчивого благочестия и столь же обманчивого спокойствия ало-золотых тонов, Билли вкрадчиво поинтересовался о сути второй просьбы. Казалось, что Лазар уже напрочь забыл о ней.

– Билли, вы не будете возражать, если я поселюсь в вашем заведении ненадолго? – сказал он, и Морган удивлённо заморгал глазами, точно только что проснулся и узрел перед собой восьмое чудо света. Хозяин Голубого Рая был на голову ниже Бергота, изумление на его пухлом лице выглядело столь забавно, что Лазар расплылся в лучистой улыбке и поспешил объясниться: – Дело в том, – сказал он со всем приличествующим тоном, который мог позволить себе представитель закона, – что я несколько ограничен во времени, отведённом на расследование, а мне бы хотелось больше узнать об Астайле, понять, чем он жил, как думал, что любил и к чему стремился. Кроме того, – Бергот обернулся, скользнув взглядом по залу останавливаясь на арке, увешанной бамбуковыми шторами – за ними проглядывалось помещение бара, в котором сейчас о чём-то вполголоса разговаривали двое молодых мужчин и одна женщина, – мне бы хотелось познакомиться с работниками вашего заведения...

«…и узнать о них то же самое», – хотел добавить он, но промолчал.

– Да мне не жалко, – залепетал Билли, явно шокированный таким поворотом дела, – только…

– У вас же куча свободных комнат, ведь так?