Смерть в Раю (СИ)

Оставив печального Моргана за порогом комнаты, Лазар прошёлся до окна, взглянул на маленький сад, редко засаженный тополями – сквозь их голые, дремлющие зимним сном ветки, проглядывалась дорога, и шум от автомобилей доносился сюда приглушённо. Несмотря на то, что комната Астайле находилась всего лишь на втором этаже, забраться в неё через окно по отвесной стене довольно непросто – это осложняло Берготу задачу и сужало ореол обитания преступника. Дело обстоит гораздо хуже, если убийца вошёл через дверь, вышел через неё же и при этом остался никем незамеченным. Убийство было спланировано очень тщательно: преступник знал, когда Астайле находился один, знал, как остаться неприметным, пройдя сквозь толпу хастлеров и клиентов, ускользнув от внимательного взгляда Билли Моргана. Неужели всё-таки кто-то из своих? Лазар уже был уверен в этом на девяносто девять и девять десятых процента.

– Скажите, Билли, Рауль работал в день своей смерти? – Бергот кинул беглый взгляд на остатки обоев на стенах, где ещё местами проступали бурые небольшие пятна, и обратил всё внимание на хозяина Голубого Рая.

– Нет, – уже заучено ответил тот, – у него был выходной. Зачем вы спрашиваете это всё заново? Я уже тысячу раз говорил вашим полицейским, что и как было.

– Иногда тысяча первый оказывается самым верным, – философски улыбнулся Лазар.

Морган покорно кивнул. Он старался больше поглядывать в коридор словно атмосфера комнаты тяготила его, грозя уничтожить остатки и без того расшатанных нервов.

Пройдя в ванную и внимательным взглядом осматривая кафель на полу, Лазар продолжал сухо задавать вопросы:

– Кажется, это была пятница, так?

– Да. Рауль всегда брал дополнительный выходной в пятницу.

– Почему? Если мне не изменяет память, вы закрыты только по четвергам и каждую последнюю трёхдневку в конце месяца. – Бергот не часто посещал Голубой Рай, но расписание он запомнил ещё в вечер своего первого посещения. Тогда выбор мальчиков был менее богатым, чем месяц назад, когда он увидел Оржа, и в тот – первый раз, из имевшегося десятка Бергот остановил свой взгляд на рыжем худосочном пареньке, который оказался не слишком умелым в сексе и, вероятно, поэтому долго здесь не задержался. Притон Билли в городе имел репутацию элитного, и что бы там не говорил Морган в приступе альтруистического настроения, хастлеров для своего заведения он отбирал строго и тщательно.

– Да, – Билли подтвердил слова Лазара и тяжело вздохнул – как человек, который сильно устал от пустых бесплодных разговоров. Весь последний месяц Морган разговаривал с полицейскими, рассказывал им такое, что никогда и никому не поведал бы в здравом рассудке, и всё равно ничего не изменилось: убийцу до сих пор не нашли, мальчики боялись работать, репутация Голубого Рая пошла прахом. К тому же Билли был вынужден раскрыть полиции своеобразную «коммерческую тайну» – имена постоянных клиентов Голубого Рая, среди которых водились учёные, чиновники, политики – словом, не последние люди.

– Я уже говорил вам, господин Бергот, что Рауль был на особом положении. Он сам просил отпускать его в пятницу по важным делам.

– Каким именно?

– Я не знаю. Он никогда не говорил мне о своих планах, да я и не особо интересовался, – Морган сказал это с напором и Лазар живо представил себе молодого парня с изуродованным лицом трупа, который сидя в кресле перед хозяином Голубого Рая мягко говорит: «Это моя тайна. А тайны существуют для того, чтобы их таили ото всех, Билли», – и его имя он произносит почему-то насмешливо, ласково.

– Значит, у Астайле врагов не было, – словно заучивая эту истину, повторил Бергот и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Ничего странного и подозрительного он не обнаружил, впрочем, и не особо надеялся – место преступления давно убрали, отмыли и даже унесли все мелкие вещи. Так, например, на фото, рядом с изуродованным телом, Лазар заметил уголок старой книги в коричневом переплёте – она лежала кверху оборотной стороной, а потому названия он не знал – её не было среди изъятых вещей. Фальк вообще славился бестолковостью по части сбора улик, и Лазар дивился, как того до сих пор не выперли из полиции. Не иначе из-за влиятельных родственников, которые имели рычаги воздействия на Оберфота. Бедный старичок Оби – в его жизни тоже были люди, которые без труда могли поставить его в безвыходное положение. Эта мысль в последнее время наполняла Бергота мстительной радостью.

– Скажите мне вот ещё что, Билли, – Лазар двинулся по коридору к лестнице, ведущей вниз – мимо конусных мутных бра в стенах, ступая по мягкому бордово-серому ковру. Морган следовал за ним уже с привычной покорностью, устало глядя в широкую спину и на крупную вязку белого тёплого свитера. Бергот знал, что мучает его этим дознанием, но он не имел права на сочувствие и потому продолжал задавать вопросы: – Если у Астайле не было врагов, а вы утверждаете именно это, то тогда у него должны быть друзья. Близкие. Родственники.