Смертницы

Зазвонил его сотовый. Он узнал номер, высветившийся на дисплее, и не стал отвечать на звонок. Звонили родители Джейн. Они уже связывались с ним, как только репортаж Зои прошел в эфир. Он еле выдержал истерику Анжелы Риццоли и призывы Фрэнка к действию. Я не могу сейчас общаться с ними, подумал он. Может, через пять минут, через десять. Но только не сейчас.

Он стоял один в ночи, пытаясь собраться с силами. Он был не из тех, кто теряет самообладание, и все-таки только что ударил человека. Джейн была бы в шоке, подумал он. И может, ее бы позабавил тот факт, что он наконец потерял выдержку. Серый Костюм – так однажды она назвала его, доведенная до отчаяния его невозмутимостью и хладнокровием. Ты бы гордилась мной, Джейн, подумал он. Наконец-то я доказал, что ничто человеческое мне не чуждо.

"Только вот ты этого не видишь. И даже не знаешь, что все это из-за тебя".

– Габриэль!

Он обернулся и увидел Мауру. Доктор Айлз подошла так тихо, что он даже не заметил.

– Я предпочел убраться подальше от этого балагана, – объяснил он. – Иначе я бы не сдержался и свернул шею этой дамочке. Жаль, вместо нее досталось оператору.

– Я слышала. – Она замолчала. – Приехали родители Джейн. Я видела их на стоянке.

– Они звонили мне сразу после репортажа.

– Они ищут вас. Надо бы пойти к ним.

– Я не могу сейчас с ними разговаривать.

– Боюсь, у вас еще одна проблема.

– Какая?

– Здесь детектив Корсак. Он, мягко говоря, недоволен тем, что его не поставили в известность.

– О Боже! Только его здесь не хватало.

– Корсак ее друг. Он знаком с ней столько же, сколько вы. Может, вам он и несимпатичен, но ему небезразлична судьба Джейн.

– Да, я знаю. – Он вздохнул. – Я знаю.

– Здесь собрались все, кто ее любит. Вы не одни, Габриэль. Барри Фрост маячит здесь весь вечер. Даже детектив Кроу явился. Мы все переживаем за нее. – Маура помолчала. И добавила: – Я боюсь за нее.

Он посмотрел в сторону больницы.

– И вы хотите, чтобы я всех их утешил? Меня самого впору утешать.

– Вот именно. Вы взвалили всю тяжесть на свои плечи. – Маура тронула Дина за руку. – Пойдемте к ее родителям. К ее друзьям. Вы сейчас нужны друг другу.

Он кивнул. И, глубоко вздохнув, зашагал обратно к больнице.

Первым его заметил Винс Корсак. Ньютонский детектив в отставке решительно двинулся Габриэлю навстречу. В свете фонаря Корсак казался сердитым троллем с бычьей шеей и свирепым взглядом.

– Почему ты мне даже не позвонил? – сурово спросил он.

– Так получилось, Вине. События разворачивались слишком быстро...

– Мне сказали, она уже целый день там.

– Послушай, ты прав. Я должен был позвонить тебе.

– Должен, не должен – все это слова. Какого черта, Дин? Ты совсем меня в расчет не берешь? Думаешь, меня не касается все, что здесь происходит?

– Вине, успокойся. – Он протянул Корсаку руку, но тот со злостью отмахнулся.

– Она мой друг, черт возьми!

– Я знаю. Но мы пытались пресечь утечку информации. Мы не хотели, чтобы пресса разнюхала, что среди заложников есть коп.

– Думаешь, я бы кому-нибудь разболтал? Неужели ты считаешь меня таким болваном?

– Нет, конечно, нет.

– Тогда ты должен был позвонить мне. Пусть ты ей муж, Дин. Но я тоже переживаю за нее! – Голос Корсака дрогнул. – Я тоже переживаю, – повторил он тихо и отвернулся.

"Я это знаю. Я знаю и то, что ты влюблен в нее, хотя никогда и не признаешься в этом. Вот почему мы никогда не сможем стать друзьями. Мы оба хотели быть с ней, но женился на ней я".

– Что там происходит? – спросил Корсак сдавленным голосом, все еще не глядя на Дина. – Кто-нибудь знает?

– Нам ничего неизвестно.

– Эта сука проболталась в эфире полчаса назад. С тех пор похитители не проявлялись? Никаких выстрелов... – Корсак запнулся. – Никакой реакции?

– Может, они не смотрели телевизор. И не знают, что удерживают копа. Я надеюсь только на это.

– Когда они выходили на связь в последний раз?

– Они позвонили около пяти, предложили сделку.

– Что за сделка?

– Они хотят интервью в телеэфире. В обмен на двух заложников.

– Так сделайте это! Чего вы ждете?

– Полиция не хочет запускать туда гражданских. Ведь репортер и оператор окажутся под угрозой.

– Я сойду за оператора, если мне покажут, как управляться с этой чертовой камерой. А ты сыграешь репортера. Пусть пошлют нас.

– Речь шла о конкретном журналисте. Его зовут Питер Лукас.

– Ты имеешь в виду того парня, что пишет для "Трибьюн"? Почему его?

– Это мы и хотим выяснить.

– Что ж, так давай действовать. Надо вызволять ее оттуда, а не то...

Зазвонил сотовый Габриэля, и он поморщился, подумав, что это наверняка родители Джейн. Разговор с ними больше нельзя откладывать. Он достал телефон и нахмурился, взглянув на дисплей. Номер был ему незнаком.

– Габриэль Дин, – ответил он.

– Агент Дин? Из ФБР?

– Кто говорит?

– Это Джо. Думаю, вы знаете, кто я.

Габриэль оцепенел. Он видел, как насторожился Корсак, наблюдавший за ним.

– Нам нужно поговорить, агент Дин.

– Откуда вы узнали...

– Ваша жена говорит, что вам можно доверять. Что вы держите слово. Мы надеемся, что это правда.

– Дайте мне поговорить с ней. Дайте услышать ее голос.

– Через минуту. Как только вы дадите обещание.