Смотрители маяка

К пятнице ветер стих, дождь стал слабее, но продолжался.

Билл связался с землей.

— Можете забрать меня? — Шершавые губы, обкусанная кожа вокруг ногтей. Шестьдесят один день на башне.

— Невозможно, Билл. Погода жуть.

Артур стоял у него за спиной в дверном проеме.

Билл обернулся. Несмотря на холод, у него на лбу выступили капли пота.

— Ладно, — сказал он. — Попробуем завтра.

— Хорошо, Билл, утром пришлем за тобой кого-нибудь.

Артур подумал, он боится, что я могу причинить ему зло.

Он знал, что у него есть все причины навредить Биллу. Но потом он подумал о шлюпке. Маленькая головка у руля и приветственно поднятая рука.

Вижу тебя.

Артур не был на такое способен. Он мог сжать кулак, но не ударить, как бы ему ни хотелось.

Билл помолчал. Еще день. Еще ночь.

— О’кей, — сказал он, и повисла еще одна пауза, более длинная, во время которой он повесил голову и закрыл глаза. На линии что-то пикнуло. — Отбой.

54

— Артур, проснись. Просыпайся.

Он открыл глаза. Спальня была кротовой норой во Вселенной, мягкая синева, украшенная звездами. Билл стоял рядом с его кроватью. Даже в темноте он разглядел его обеспокоенное лицо, запавшие глаза и блеск белков.

— Просыпайся, — повторил Билл.

— Что такое?

Голос Билла был хриплым и едва слышным, как шепот:

— Кое-что случилось.

— Что?

— Его нет.

— Билл.

— Винс. Его нет. Только что. Его нет.

Артур уставился в эти чернильные зрачки.

— Билл, — сказал он, — ты бредишь.

— Нет.

— Ты несешь чушь.

— Разве?

— Билл?

— Ты проснулся?

— Сядь. Ты лунатик?

— Он мертв, — сказал Билл. — Винс. Он упал. Только что.

— Я его вытащу.

— Я видел.

— Я его вытащу. Покажу тебе как.

— Я не смог, — сказал Билл. — Я пытался.

— Подожди.

— Мы были снаружи. Она пришла из ниоткуда.

— Сядь, Билл.

— Винс кричал. Я не смог…

— Я его вытащу.

— Я пытался. Но море.

— Не может…

— Его нет. Море. Его нет.

Артур услышал успокаивающий шум ветра и легкий плеск воды. Он не слышал музыку из магнитофона и не чувствовал запаха сигарет.

Он опустил ноги на пол; натянул брюки и свитер. Он знал, что уже слишком поздно, но в этом вся суть: все, что происходит на башне, — это его крест.

За его спиной Билл достал из шкафа какой-то предмет. Был краткий промежуток времени, когда Артур повернул голову, понял, что это, и у него в голове пронеслись мысли одна за другой. Он вспомнил об отце, с которым шел вверх по заросшему травой холму; ласковый папоротник терся о голые ноги, под потолком кричали и метались чайки. Он подумал о желтом солнце на рассвете, о туманных облаках, отливающих розовым. Он вспомнил первый маяк, на котором работал, — «Старт-Пойнт» и тамошних смотрителей, они были старше него, хрипло смеялись и кисло пахли табаком, карабкались по железной лестнице и расплющивали сигареты подушечками больших пальцев. Он подумал о Хелен в день их свадьбы, как он поцеловал ее, как она сказала, что у них будет ребенок, и о том, как он обрадовался. Он подумал о Томми, своем мальчике, негаснущем свете. Он вспомнил, как тысячи раз зажигал огонь посреди моря, чтобы корабли находили безопасный путь. Как жаль, что все это случилось с ним, его женой, его другом, случилось в прошлом и происходит сейчас, как жаль, что он оказался не в состоянии помочь ей.

Он подумал, какая жалость, что все закончится вот так, в горе и смятении, потому что он делал ошибки и он больше не тот человек, что прежде. Артур любил одиночество, но в конце концов оказалось, что одиночество его не любит; оно откусывало от него кусочек за кусочком, и в конце концов оказалось, что быть на этом острове — еще не все. Перед тем как он открыл дверь, была секунда, когда он осознал, какой предмет взял Билл, что Билл хочет с ним сделать, и тут осколок камня ударил его по затылку.

55

Билл не хотел, чтобы Винс утонул. Но когда это все-таки случилось, план сложился сам собой.

Дженни всегда говорила, что он никогда не отстаивал свои интересы. Отец говорил то же самое. Билл хотел бы отстоять свои интересы перед отцом. Он хотел бы сжать руки на шее старого ублюдка — руки или ремень, ремень старого ублюдка — и сдавить.

Он вытащил тело ГС из спальни и поволок вниз по лестнице. Тяжелое; ему пришлось перекинуть его через плечо и нести, как солдат на войне несет другого, спасая ему жизнь.

Он никогда не видел ступни Артура. Коротко подстриженные ногти, волосы на пальцах. Бедолага не успел надеть носки.

Дома в коридоре над алтарем его матери были часы в виде корабля с надписью Carpe Diem. Билл подумал о ее улыбке, о ее любящих глазах.

Улыбке Хелен. Глазах Хелен.

Он вошел в кухню. Сбросил свою ношу на стол. По столешнице расплылась кровь, текущая непонятно откуда — из разбитого носа, поврежденного глаза или виска. Эти раны казались незаметными на фоне мешанины из крови и разбитой кости. Билл увидел, что он перестарался, но он должен был действовать наверняка.