Читаем Сначала люди. Как найти тех, кто выведет компанию на новый уровень полностью

Наконец, программы для онлайн-звонков могут подложить свинью соискателям, которые склонны к так называемой Zoom-усталости. Как мы уже видели, во время Zoom-звонка или другой онлайн-встречи вы не получаете той социальной информации, к которой привыкли, например разнообразных жестов рук и движений тела. Вместо этого вам приходится сосредоточиваться только на сказанном, и, собственно, у вас нет другого выбора (разве что вообще отключиться и не обращать внимания на происходящее). Но многие очень любят интерпретировать невербальные социальные сигналы и отзеркаливать их, — например, если собеседник улыбается, вы улыбаетесь в ответ. Научные данные говорят, что многих из нас — возможно, большинство — дезориентирует отсутствие стольких социальных сигналов, когда приходится полагаться лишь на несколько маркеров коммуникативного опыта. И если вам кажется, что собеседник слегка «не в себе», не делайте из этого поспешного вывода, что он в целом невнимателен и рассеян. Звонки по Zoom — сущее наказание для многих экстравертов, но при этом они как раз лучшие кандидаты на некоторые должности. Если вы хотите нанять продажника на «холодные звонки», который будет ходить по домам и стучать в двери, не стоит придавать результатам собеседования по Zoom такое же значение, как при найме программиста[37].

Дэниел во избежание «Zoom-усталости» рекомендует отключить видео и говорить по аудиосвязи, как по телефону. Во многих случаях видео так или иначе сбивает с толку, а аудиозвонки могут получиться более искренними. Более того, при таком подходе есть шанс, что Zoom и прочие программы для видеосвязи не осточертеют вам раньше времени, ведь наверняка будут ситуации, когда видео включать придется, хочется вам этого или нет. Иногда говорящим головам лучше сказать «нет»[38].

Когда мы избегаем личного контакта

В католических исповедальнях священника отделяет от прихожанина ширма. Они не смотрят и даже не могут взглянуть друг на друга — в отличие от звонка по Zoom. Но и у такой обстановки есть полезные черты. В старину католические исповеди были публичными; метод «черного ящика» появился лишь в середине XVI в. Но он оказался полезным и получил в церкви широкую популярность. Люди начали исповедоваться с большей охотой[39].

Сейчас публичные исповеди, можно сказать, возвращаются в виде «культуры отмены», особенно в соцсетях. Но похоже, они скорее помогают тем, кто хорошо умеет актерствовать и притворяться, чем становятся уникальным методом поиска истины. Это опять же говорит о том, что иногда отсутствие видимости и прямого контакта лучше помогает докопаться до правды.

Классический подход к психотерапии тоже требует отказа от общения лицом к лицу: пациент лежит на кушетке и не смотрит врачу прямо в глаза. Сразу скажем, что это лишь один из возможных методов терапии: многие психотерапевты работают лицом к лицу, а в наши дни еще и по Skype или Zoom. Однако немало пациентов до сих пор предпочитают потратить время, усилия и деньги, чтобы прийти в кабинет психотерапевта, лечь и подчеркнуто на него не смотреть. Вот еще одна проверенная временем практика, участники которой не стремятся смотреть друг другу в глаза, и здесь есть чему поучиться.

Исповедь и психотерапия схожи в одном: если вы не смотрите в глаза другому человеку, вам легче ему в чем-то признаться или, по крайней мере, говорить более открыто. Если бы священник смотрел прихожанину прямо в глаза, тому, возможно, труднее было бы признаться, что он не исполняет всех обязанностей перед семьей. Более того, это нарушило бы анонимность. Точно так же и в психотерапии пациенту легче рассказать о детской травме, когда за этим не следует видимой визуальной реакции («Он что, приподнял бровь? Или ухмыльнулся? Или засмеялся?»). Контакт взглядов — это связь, но вместе с тем он может быть угрозой или ненужной, отвлекающей фокальной точкой и многим мешает расслабиться или раскрыться по-настоящему. Мнения об эффективности «метода кушетки» в психотерапии разнятся, но он, по крайней мере, способствует появлению свободных ассоциаций, помогает регулировать ритм сессии и делает общую обстановку менее угрожающей[40].

Отсутствие прямого контакта взглядов во время онлайн-звонка говорит еще и о том, что при этом, скорее всего, хуже работает режим взаимного подбадривания. Вас никто не заставляет быть вежливыми, или улыбаться, или искать понимания и одобрения собеседника. Иногда избавление от конформизма даже дает возможность копнуть поглубже. А еще вы можете кое-что узнать о том, как ваш собеседник себя ведет, когда полного социального доверия нет или оно не подкрепляется постоянными сигналами присутствия.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Бизнес

Похожие книги

Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Митрохин Николай , Николай Александрович Митрохин

Экономика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Покер лжецов
Покер лжецов

«Покер лжецов» — документальный вариант истории об инвестиционных банках, раскрывающий подоплеку повести Тома Вулфа «Bonfire of the Vanities» («Костер тщеславия»). Льюис описывает головокружительный путь своего героя по торговым площадкам фирмы Salomon Brothers в Лондоне и Нью-Йорке в середине бурных 1980-х годов, когда фирма являлась самым мощным и прибыльным инвестиционным банком мира. История этого пути — от простого стажера к подмастерью-геку и к победному званию «большой хобот» — оказалась забавной и пугающей. Это откровенный, безжалостный и захватывающий дух рассказ об истерической алчности и честолюбии в замкнутом, маниакально одержимом мире рынка облигаций. Эксцессы Уолл-стрит, бывшие центральной темой 80-х годов XX века, нашли точное отражение в «Покере лжецов».

Майкл Льюис

Финансы / Экономика / Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / О бизнесе популярно / Финансы и бизнес / Ценные бумаги
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика