Снежные цветы

Мутный туман полудрёмы колыхнулся, обнажая обрывки ночного разговора. Глаза предательски вспомнили, чем занимались почти до рассвета, вновь наполняясь слезами. Аль села рядом со мной, зачем-то взбила подушку, которую так и не выпускала из рук, провела по ней ладонью и спросила:

— Что у вас произошло? Почему ты всю ночь плакала?

— С чего ты взяла? — всхлипнула я.

— Подушка мокрая, — великодушно пояснила Аль. — Так почему? Поссорились?

— Нет. Просто… просто мы никогда не сможем быть вместе.

В повисшей тишине эти слова простучали комьями земли, падающими на крышку гроба. Я крутила их в голове всю ночь напролёт, пока не забылась сном уже под утро. Думала о том, что, даже если всё получится с этим проклятым порогом, и Нир вернёт свободу, я уже буду навсегда связана с другим.

— Он что, передумал? — сдвинула брови Аллора.

Я отрицательно мотнула головой, пытаясь перестать плакать. Но слёзы упрямо катились по щекам. И нужно было теперь решить, рассказывать ли правду. Тоже тот ещё вопрос. С одной стороны, семья Нира имела право её узнать. С другой… он сам рассказал бы им, если бы хотел. И имела ли я право выдавать его тайны без разрешения, просто так?

— Знаешь, — вдруг сказала Аль, — такое уже было.

— Что было?

— Когда он… уходил, — вздохнула девушка. — Однажды я нашла его в башне точно таким же, беспробудно спящим. Это продлилось целую неделю. И тогда он тоже исчез, едва встав на ноги. Вернулся через полгода. Но так и не рассказал, что с ним произошло. Даже мне.

Я криво улыбнулась. Вот и ответ на мучивший меня вопрос. Вернётся — и сам пусть решает, что и кому говорить. Ведь если рассказать… а вдруг они посчитают, что его лучше поймать и запереть? Может, в чём-то это и будет правильным решением, но было у меня чувство, что Алланир рассказал мне не всё. Знал он, знал, зачем нужен Безымянной. По меньшей мере догадывался, по глазам видела.

— Я его найду, — мрачно глядя в пол, пообещала Аллора. — На этот раз найду обязательно. И заставлю всё выложить.

— Постарайся, — не менее мрачно кивнула я. — И я тебе обязательно помогу… с дознанием.

— Ладно.

Мы обменялись хищными усмешками. И правда, спелись.

— А ты что будешь теперь делать?

Этого вопроса я боялась больше всего. Ведь ответ на него был, вроде бы, совершенно очевиден. Ну не могла же я просто домой сбежать! Лорина, как раз только что прошедшая по коридору мимо открытой двери, могла, а вот я — нет. Мне тут вообще недавно любезно напомнили, что формально я до сих пор невеста его высочества. И неважно, что напомнила Безымянная, сути дела это не меняло.

— Не знаю, — соврала я.

— Не ври, знаешь, — отмахнулась Аль. — И тебе нечего стыдиться. Ты не обязана годами ждать, пока Нир образумится. Это братьев не выбирают, а жениху всегда можно дать отставку, особенно если заслужил.

Я вздохнула. Впервые всерьёз захотелось выложить всю правду. Чтобы хоть Аллора не думала, что всему виной какой-то каприз или пустяк. Но, задумчиво покусав губу, я заговорила совсем о другом. О том, что, может, и не было по-настоящему важно, но меня, как ещё недавно очень приличную девушку, всё равно волновало.

— А что скажут, если я вернусь… ну… все ведь уже знают, что я…

Сообразив, что внятно сказать ничего не выйдет, я прикусила язык и принялась думать. Долго мучиться не пришлось. Аллора, немного полюбовавшись моим лицом цвета молодой редиски, фыркнула, а потом и вовсе расхохоталась в голос.

— Айли, я тебя умоляю! — выдавила она сквозь душащий смех. — Уж поверь, никто ничего не знает. Ха, да Рэймон в жизни бы не признался, что Нир украл у него невесту. До тех пор, пока достоверно не убедился, что свадьба состоялась.

— Это почему? — спросила я, чувствуя, что как-то не вписываюсь в траекторию полёта этой мысли. По-моему, тут выходила полнейшая бессмыслица: почему до свадьбы нельзя, а после — можно? Что, сам факт кражи невесты после венчания отменится волею Вседержителя?

— Это потому, — не переставая веселиться, объяснила Аль, — что до свадьбы все будут говорить о наследнике и его рогах. Зато после про наследника уже никто не вспомнит, всех будет интересовать только и исключительно особа, дотащившая таки Алланира Освира до алтаря. Потому как пытались, уж поверь, многие, а преуспела только ты.

К концу фразы веселье Аллоры окончательно улетучилось, девушка пристыжено отвернулась, опустила глаза. Глядя на её напряжённую спину, я проглотила слова о том, что разговоры стихли бы, едва стало известно о моей небольшой особенности. О том, что я эссаада. После вчерашнего разговора они стали незаслуженно жестокими.

— Не надо, Аль, — попросила я. — Если хочешь правду, я ужасно зла на него, да. И не без причины. Но он не виноват.

— И как вообще возможно то и другое сразу?

— С твоим братом всё возможно, — вздохнула я.

* * *

Через неделю мне начало казаться, что княжеский дворец обладает некоторой особой аурой. Оказавшись там, Рэймон сразу перестал подавать всякие признаки жизни, замеченные мной в доме Найвеса, вновь превратившись в безупречную ледяную статую.