Снимая маску

Однако у меня по-прежнему была компания Really Useful, и я не собирался дать своим поющим паровозам просто так испариться. Во время записи я услышал парня, который исполнял потрясающий вокальный трюк. Он мог одновременно спеть три ноты, которые с точностью повторяли свист американского парового локомотива. Его звали Эрл Джордан.

Возможно, моей истории с паровозиками суждено было увидеть свет в США. И, конечно же, любой, кто умел петь три ноты одновременно, мог, по крайней мере, поучаствовать в записи сингла. Мы с Питером Ривзом написали песню «Engine of Love», и вновь Рой Фезерстоун попал в наши сети. На носу был Сидмонтонский Фестиваль, но я пообещал Рою, что займусь «Engine of Love», как только разберусь с Сидмонтоном.

НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД программа Фестиваля 1978 года не казалась особо вдохновляющей. Мы не показывали ни одну полноценную постановку вроде «Эвиты». Были запланированы концерт Бетховена в исполнении пианиста Дениса Мэттьюса и выступление труппы мимов, учившихся во Франции и бывших такими невыносимыми, какими могут быть только мимы, учившиеся во Франции.[63]

Роберт разрешил нам устроить специальный ночной показ его еще не вышедшего фильма «Бриолин», который, конечно же, был сенсацией. Во время утренней воскресной службы в память Алана Доггетта должна была прозвучать «Messe Basse» Габриеля Форе в исполнении хора под руководством Майкла Стаки, партнера Алана. В воскресенье должен был состояться матч по крикету, а среди наших послеобеденных выступающих был консерватор Джон Селвин Гаммер, ныне лорд Дебен, и леди Исобел Барнетт, телезвезда, впоследствии трагически покончившая с собой, поле того как ее поймали на краже в продуктовом магазине.

Джон более тридцати лет был постоянным участником Фестиваля. Впервые я столкнулся с ним на телевидении после первых выборов 1974 года, когда избиратели выгнали его взашей. Невнятный ведущий Реджинальд Босанкет, не зная, что Джон находится в студии, произнес: «Джон Гам-мер – тот человек, у которого, говоря выражениями восемнадцатого века, нет заднего места». На это Джон ответил: «Нет, я человек вообще без места». Это был прекрасный ответ, так что я познакомился с Джоном. Оказалось, что он разделяет мою любовь к викторианской архитектуре (чем выше церковь, тем лучше). В общем, он и его жена Пенни стали моими близкими друзьями. Джон, кстати, считается лучшим британским министром окружающей среды за последние десятилетия.

Затем на Фестивале должны были выступить Дженни Линден и Джанет Эдвардс с «I Say, I Play». Где-то в анонсе мы указали, что «программа включает в себя четыре новых композиции, сочиненных специально для «Популярной науки о кошках, написанной Старым Опоссумом» Т. С. Элиота».

Среди зрителей находился Брайан Бролли, чья вера в ”Иисуса Христа – суперзвезду“ запустила наши с Тимом карьеры. Брайан покинул MCA, чтобы возглавить бизнес Пола Маккартни, чем он успешно занимался на протяжении пяти лет. Теперь же он находился в поиске новых проектов, в которых мог бы поучаствовать. С его помощью в записи «Суперзвезды» и опытом управления империей Пола Маккартни он прдставлялся мне нужным партнером. Я имел твердое намерение создать свою собственную продюсерскую компанию, как только закончится мой контракт со Стигвудом. В конце концов, это я придумал привлечь к сотрудничеству Хала Принса, и Роберт удостоил «Эвиту» посещением только на восьмом показе. В воскресенье Дэвид Ланд был необычайно молчалив. Во время обеда он подошел ко мне.

«Все кончено, петушок?» – спросил Дэвид. Я не понял, о чем он. «Теперь с твоими «Вариациями» и эти кошачьими стихами… значит, мои мальчики окончательно разошлись?» – произнес он.