Сны о красном мире

– Принимаю, – ответил Посвященный, пошатываясь, подошел к скамье и сел, вытирая кровь с лица краем плаща и не обращая внимания на то, что не имеет права сидеть здесь, рядом с Мастерами, так и оставшимися стоять.

Спустя час Кайл, не сменив одежды и держа в руке дорожную сумку, вышел из окружавшего Сойл-гору облака тумана и остановился. За Соларом, теряясь в бордово-красном сумраке, вился оставленный им коридор с колеблющимися стенами и потолком. Туман медленно, как будто через силу, принялся сращивать свое дряблое тело, разорванное Кайлом, беззвучно шипя и истекая, как кровью, розовой дымкой. Справа были видны строения Иллая. Дом, сестра… Нет, не сейчас. Сейчас нельзя. Времени осталось ничтожно мало, он это чувствовал, нет, знал. Но его ногам, пусть молодым и выносливым, ни за что не пересечь такое расстояние за оставшееся время. Можно было использовать телепортацию, но Солар, трезво оценивая свои силы на данный момент, тут же отказался от этой идеи. Кому и чем сможет помочь появившееся на выходе мертвое тело?

Было еще кое-что.

Легко, как только что услышанная, выстроилась в голове модель Трансформы. Дрогнуло и забилось сердце, с удвоенной силой гоня по жилам кровь-огонь. Тело Кайла заполняло нечто совершенно непохожее на все испытанное им раньше. Да, он Изменялся, но не так, не так, как мог, как думал… Неужели? В радостном предчувствии он посмотрел под ноги, на плотно утыканный бурый песок дороги, и увидел призрачно-серую изломанную тень лошади. Тело Кайла, его руки и ноги, остались теми же, он по-прежнему чувствовал себя человеком, но… И вдруг он засмеялся, встряхнул волосами, смешивая пряди с ветром, дувшим из пустыни, поднял лицо к облакам, слой которых заметно истончился, ведь до Дня Звезды оставалось всего ничего, зажмурился от струящегося с небес розового света… Кайл понял, чего не хватает. Хитрый, скрытный Мастер Зейт держал ответ на самом видном месте.

– Я во всем, что живет, и все, что живет, – есть я, – прошептал Посвященный.

Огромный черный кротт, пробив грудью плотную пыльную завесу, поднявшуюся вокруг него, помчался вперед. К его спине была приторочена дорожная сумка, а в гриву вплетена широкая алая лента, извивающаяся подобно языку огня. Алая? А разве лошади есть дело до того, какого цвета ленты в ее гриве?

– Варнор, тебе не кажется, что это слишком? – спросил Мастер Света, и живая картина с несущейся по пустыне лошадью, сотканная из мириадов светящихся точек, распалась и сверкающим дождем осыпалась на пол, постепенно угасая.

– А что? – Всезнающий поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

– Он же не прошел Испытания.

– С чего ты взял? – хитро улыбнулся Варнор. – Забыл, что это я решаю, где, когда и каким быть Испытанию?

– Но я… – начал было Сарон и, махнув рукой, уставился в потолок. Какая разница, где, когда и как, главное, что это произошло. Разве есть лучший подарок Мастеру, чем новая ступень его Ученика?

Всезнающий все еще улыбался. Ему доставляло немало удовольствия видеть замешательство Сарона, но долго пребывать в столь приятном расположении духа ему не дали. Дверь распахнулась, и в зал буквально влетел Архивариус.

– Мудрый, к Сойлу приближаются посланники из Роккиаты! – выпалил он.

19

Лорд выругался и оттолкнул от себя светлокожую фагийскую рабыню с огромными миндалевидными глазами цвета агата, в которых сквозило недоумение. Вот уже больше месяца она делила ложе с дан Глиссой, и ему как будто нравилось проводить с ней время… Девушка покорно села на край постели и, потупив глаза, спросила:

– Я сделала что-то не так, мой лорд?

– Убирайся, – медленно произнес дан Глисса голосом, лишенным всякого выражения.

– Но, мой лорд…

– Пошла вон, – тем же тоном повторил он.

Девушка, не стыдясь наготы, грациозно соскользнула с постели, послушно оделась и исчезла, и только едва колышущиеся занавеси полога указывали на то, что она здесь была, но вскоре и они успокоились.

Дан Глисса потянулся, вздохнул и заложил руки за голову. Некоторое время он лежал, не двигаясь, глядя вверх, потом протянул руку к толстому шнуру с кисточкой и дернул. Слуга не замедлил появиться.

– Доброго утра моему лорду, – раздался с другой стороны полога его угодливый голос, от звуков которого Альду на мгновение расхотелось вылезать из постели. – Что желает мой лорд?

– Ванну и одеться.

– Что-нибудь еще, мой лорд?

– Да. Мастер Сарк не появлялся?

– Нет, мой лорд.

– Разыщи Кодвилла, пусть ждет в кабинете.

– Да, мой лорд. Где будете завтракать: в Обеденном зале или приказать в кабинет?

– Пожалуй, в Обеденном.

– Что-нибудь еще, мой лорд?

– Подай халат и проваливай.

– Как вам будет угодно, мой лорд.

Утренние процедуры лорда-протектора обычно занимали два-три часа. Сюда входили ароматная ванна, массаж, одевание и парикмахер. Сегодня лорд управился в рекордные сроки, щедро раздавая оплеухи и пинки слугам и служанкам, на шеях которых красовались привычные во дворце ошейники, в основном золотые. Дан Глиссу одолевали неприятные предчувствия, делая его раздражительным и грубым. Подобное настроение было слугам не в новинку.