Собрание сочинений по психопатологии. В двух томах. Том 1

Наконец, нам представляется, что здесь имеет место новая точка зрения для понимания агнозий и афазий. Здесь, начиная с Майнерта и Вернике, для толкования фактов предполагается потеря владения памятью, которая идентифицируется с владением понятиями, и прерывание ассоциаций между объемом памяти различных областей чувств. Недавно Липманн (Neurol. Centralbl. 1908, S. 609 ff.) предположил в сравнении с последними (дис-солюторными, т. е. разъединительными) прерываниями «в определенной мере» «стоящие вертикально» к ним разделительные. В то время, как первые происходят между различными качествами чувств, с последними это происходит между признаками понятия, его связями и ассоциациями, Липманн подчеркивает, что эти «идеаторические» (разделительные) расстройства не локализуемы, а основываются на диффузных процессах, как диссолютор-ные (очаговые) расстройства. Мы можем, значит, констатировать, что локализованы только такие расстройства, которые относятся к ощущениям или «явлениям», в этом случае в их «вторичной» (репродуцированной) форме, т. е. к материалу, который «одушевляется» только действиями. О локализации действий, понятий, оценок, которая с давних пор казалась психологам довольно бессмысленной, не может сообразно с этим идти речь. Состав элементов ощущений репродуцируемого вида и их ассоциации между собой и с другими областями чувств является, разумеется, таким важным предварительным условием интеллекта, что с его разрушением становятся невозможными и действия, и отсюда прекращается познание и понимание. Но понимание и познание состоит не в ассоциациях первичных и вторичных элементов ощущений. Идентификация состава памяти по таким элементам с владением понятиями является фундаментальной ошибкой. Насколько чисто психологический анализ Липманна распада понятий, при котором не имеется никакой связи даже к только возможной локализации, применим для специальных целей понимания тяжелых состояний деменции при параличе, старческом слабоумии и атеросклерозе, для которых он создан, мы не беремся судить. В любом случае только разъединительный распад затрагивает признанную функциональную связь, которая является предварительным условием интеллекта и не нуждается в том, чтобы мы ее касались дальше. Ее «разделительный распад» затрагивает, однако, сам интеллект и имел бы, если бы его признали, большое значение в пользу атомистической ассоциа-швной психологии. Теперь Липманн сам различает персистиру-ющий и транзиторный разделительный распад. Его примеры, насколько я вижу, все должны рассматриваться как транзиторный распад. Он является тогда, поскольку ведь распада, собственно, совсем нет, только удобным способом выражения для логического обозначения ошибочного результата при проверках больных. Персистирующий разделительный распад в принципе довольно невероятен и Липманном не доказан. Подумать только, в примере Липманна: понятие «собака» распадается «разделительно» на голову, туловище, ноги, далее на внутренности, мех и мускулы, они снова дальше, затем на пространственные и временные, причинные и целевые отношения, на стократные ассоциации и т. д. Нужно сразу сознаться, что полученные таким образом элементы бесконечны числом уже в примитивном сознании, и тогда в определенных местах, к примеру, между туловищем и головой должен наступить персистирующий распад? Все же вероятно, что толкования ошибок с помощью такого анализа бесконечно нуждающимся в продолжении образом только по одному принципу распада логических признаков едва ли будут передавать больше познаний, чем толкование с помощью обозначенных Липманном как «прежние рубрики» понятий нарушения внимательности и памяти. Можно было бы пожелать, чтобы психология действий когда-нибудь принесла здесь прогресс.

Не имеет смысла останавливаться дальше на очень важных вюрцбургских взглядах, поскольку мы едва ли могли бы разъяснить их, не распространяясь широко. В рамках этого реферата мы вынуждены ограничиться ссылкой на литературу.