Собрание сочинений. Том 3

Портрет — эго спор, диспут,Не жалоба, а диалог.Сраженье двух разных истин,Боренье кистей и строк.Потоком, где рифмы — краски,Где каждый Малявин — Шопен,Где страсть, не боясь огласки,Разрушила чей-то плен.В сравненье с любым пейзажем,Где исповедь — в тишине,В портрете варятся заживо,На странной горят войне.Портрет — это спор с героем,Разгадка его лица.Спор кажется нам игрою,А кисть — тяжелей свинца.Уже кистенем, не кистьюС размаха художник бьет.Сраженье двух разных истин.Двух судеб холодный пот.В другую, чужую душу,В мучительство суеты

Художник на час погружен,В чужие чьи-то черты.Кому этот час на пользу?Художнику ли? Холсту?Герою холста? Не бойсяШагнуть в темноту, в прямоту.И ночью, прогнав улыбку,С холстом один на один,Он ищет свою ошибкуИ свет или след седин.Портрет это или маска —Не знает никто, покаСвое не сказала краскаУ выбеленного виска.

1967

* * *

В судьбе есть что-то от вокзала,От тех времен, от тех времен —И в этой ростепели талой,И в спешке лиц или имен.Все та же тень большого роста

От заколдованной сосны.И кажется, вернуться очень простоВ былые радужные сны.

(1960-е)

* * *[200]

По старому следу сегодня уеду,Уеду сквозь март и февраль,По старому следу, по старому следуВ знакомую горную даль.Кончаются стежки мои снеговые,Кончаются зимние сны,И тают в реке, словно льдинки живые,Слова в половодье весны.

1968

* * *[201]

Нет, память не магнитофон,И не стереть на этой лентеЗначение и смысл и тонЛюбого мига и момента.И самый миг не будет стерт,

А укреплен, как путь и опыт:Быть может, грозовой аккорд,Быть может, только слабый шепот.Услышанное сквозь словаИ то, что видено случайно, —Все сохранила головаПредвестником для новой тайны.

1968

* * *[202]

Я тоже теплопоклонникОгня или солнца — равно,Я лезу на подоконник,Распахиваю окно.Знакомая даль ЯрославныДорога, кривое шоссе,Раскопки в периоде давнем,Трава в непросохшей росе.Я жду новостей, как княгиняНа башне когда-то ждала,Земная моя героиняНа страже добра, а не зла.

Но ветром захлопнуты рамы,И я наклоняюсь к огню —К печурке, где отсветы драмы,Ему я не изменю.

1968

* * *[203]

Не шиповник, а пионы,Точно розы без шипов,Утвердят во мне законыНовых мыслей, новых слов.И приносит запах смутныйЧьей-то жизни слабый тлен,Как мгновенный, как минутныйИ неотвратимый плен.Это голос отдаленныйНезабытых дней, времен,Стон коленопреклоненный,Хорошо известный стон.

1968

* * *[204]