Собрание сочинений. Том 3

Эта кровать                  была когда-то моднойи ослепляла всех                          конструкцией мощной —подобие античного порталаиз дьявольских пружин,                                      шаров                                               металла…Кровать была когда-то к свадьбе купленаи стоила,              наверно,                           деньги крупные.Кровать свою хозяйка обожала.Она любила здесь                            и здесь рожала.Но дочка выросла                            и вскоре замуж выскочилаи про кровать                     иное мненье высказала.Муж тоже молод был,                                  а все, что молодо,старается по-новому быть модно, —и рядом с вырезками из журнала «Польша»кровать,

             конечно,                          выглядела пошло.Кровать им жить своим присутствием мешала!Ее четыре полновесных шарана легковесной современности приметывзирали,             как враждебные планеты…О те шары,                 надменные,                                   литые!Тогда пошли на хитрость молодые.Старуху как-то днем                                из дома вытянули,кровать сломали                          и на свалку выкинулиПришла старуха,                          выронила сумку.В глазах ее застывших                                    было сухо,но что-то было в них тоскующее,                                                   страждущееи что-то без названья,                                  очень страшное.Ты не жалеешь,                        молодость,

                                         за модностьютого, что было тоже                              чьей-то молодостью.Но, может, мебель,                             на сегодня стильная,покажется потомкам                                тоже стыдною?Мне рассказали,                          что ночами                                           медленностаруха бродит                       среди стильной мебели,в руке сжимая                       дорогую малость —один из тех шаров —                                все, что осталось.1960

«Эта женщина…»

Эта женщина                     любит меня,но канаты к другому не рубит.Эта женщина                     губит менятем,

      что любит она —                                как не любит.Ей работа моя чужда.Ей товарищи мои чужды.Не скажу,               что это вражда.Ведь вражда —                        это все-таки чувство.Просто ей все равно,                                все равно!Это детская —                      что ли —                                   жестокость.Ну а сколько ей богом дано:и талант,              и редчайшая тонкость!Необычны                 и странны черты.Вдохновенно лицо ее выдумано.Только бог ей не дал доброты, —поленился на старости, видно.Что ей строгих товарищей суд!Черт возьми —                       она самородок!И ее,

       восторгаясь,                          несутпароходы               и самолеты.Если боль или радость вокруг —ничего она знать не хочет.Если мать больна или друг —так же звонко она хохочет.Но когда-нибудь                          в тишине,вынимая устало сережки,вдруг припомнит она обо мне,и глаза ее станут серьезны.Загрустит,                головенку склоня.Пусть грустит —                          ее не убудет.С этой женщиной у меняникогда             ничего                        не будет.1960

Первая машинистка

Т. Малиновской