Собрание сочинений. Том 3

Мне гид цитирует                            Верлена,Париж          рукою обводя,так умиленно,                      так елейнопод шелест                 легкого дождя.И эти строки                     невозвратножурчат,            как звездная вода…«Мосье, ну как,                        звучит приятно?»Киваю я:              «Приятно… Да…»Плохая память у Парижа,и, как сам бог                     теперь велел,у буржуа              на полках книжныхстоит веленевый                          Верлен.Приятно, да?                    Но я припас вам

не вашу память,                         а свою.Был вам большая неприятностьВерлен.           Я вас не узнаю.Он не укладывался                              в рамкиблагочестиво лживых фраз,а он прикладывался                                к рюмкеи был безнравственным для вас.Сужу об этом слишком быстро?Кривитесь вы…                        Приятно, да?Убило медленным убийствомего все это, господа.Его убило все,                      что билонасмешками из-за угла,все,     что моралью вашей было,испепеляющей дотла.От всех трагедий,                           обыватели,

вы заслонились животом.Вы всех поэтов убиваете,чтобы цитировать потом!1960

Сон в африке

Мне снится этот дальний человек.Он от меня тебя уводит, дальнюю,за джунглями,                      за дюнами и дамбами,за тысячами тысяч разных рек.Исполненный неправой правоты,тебя ведет он за собою следом,и, словно заколдованная,                                       тыидешь за ним под мокрым русским снегом.Что делать мне с тобой?                                     Я разложуна берегу, где зной и только плески,из кожи крокодиловой джу-джуи буду колдовать по-тоголезски.Но как мне,                  как приворожить тебя?Какого цвета дымом или знаком?Не знаю я.

                Плохой я, видно, знахарь,как ни колдую,                       сам с собой темня.О, колдуны,                   седые колдунына шкурах антилоп в белесых пятнах,ее глаза,             как ваши,                            холодны,и действия,                 как ваши,                                непонятны.Колдуньи неподвластны ворожбе.Но он околдовал ее,                               тот дальний.Вы помогите ей,                         многострадальной,ко мне вернуться                           и к самой себе.О, идолы,               владыки древних джунглей!Базальтовые головы склоня,молитвою возвышенной и жуткоймолитесь за нее и за меня.

О, звери джунглей —                                обезьяны, тигры,ручные дети Африки родной,рядами на колени встаньте тихо,просите,             чтоб она была со мной!Но ты уходишь с человеком темсреди московских,                             так недостижимыхснижающихся медленно снежинок,и в них           ты растворяешься,                                       как тень.Уходишь ты.                    Твои глаза —                                        две тайны.Ты,     ледяная вся,                        идешь в снегу.Всей Африкой дыша,                                 тебя оттаиваюи все никак оттаять                               не могу.1960

Кровать