Собрание сочинений. Том 6

По жизни я бы шало шелнавроде катера без якоря,когда бы Слава Шалашовне отучил меня от яканья.Закон:          «На судне нет гостей!» —он выполнял без околичностей.Он был врагом свободы личности,не исключая и своей.Гроза бузил,                    сачков,                               нерях,он был не просто ихтиолог,а всей команды идеолог —«тиран» в кирзовых прохарях.Взирал он бдительно на мир,прикрывши лысину на кумполеузбекской тюбетейкой,                                     купленнойв ларьке «Байкальский сувенир».Боялся он любой стоянки,как партизанских джунглей —

                                                 янки.И берег,            где вино и женщины,где столько разных обирал,как символ                   чуждой разложенщинывоспринимал наш адмирал.Он бы, наверное,                           и Моцартусказал,           как говорил он нам:«Учитесь подавлять эмоции!На койку!                Берега не дам!»А там         у крошечной турбазочкивокруг костра на берегу,обнявшись,                  пели скалолазочкитакие —            просто не могу!Наш теплоходик типа катерногостоял от счастья метрах в стах,

и что-то вроде всхлипа матерногоу нас дрожало на устах.И, сублимируя энергию,глядела на огонь костракоманда наша                       слабонервная,вцепившись мрачно в леера.Я так хотел, —                       мое вам с кисточкой! —входя в прельстительную роль,с интеллигентною туристочкойпоговорить о Блоке,                                что ль!Но для лишенных права берегав стране не чьей-то,                               а роднойбыла турбаза,                      как Америка,куда нет визы выездной.Во сне подушки мы кусалии к возвышающей звездес полузакрытыми глазами

сквозь сон шагали по воде.На смех москвичек,                               ленинградочек,в нас не вселяя больше страх,как призрак,                    шел за нами, крадучись,тиран в кирзовых прохарях.12 февраля 1971

Спасибо вам за тишину

Музыка Н. БогословскогоДавным-давно прошла война,и у Мамаева курганатеперь такая тишина,что слышны шорохи тумана.И только запах чабреца,и только ястреб онемелый,и только слышатся сердцав груди гранитной монументов.И по-девчоночьи хрупка,проста, как сердца чистый отзвук,есть в книге записей строка,так непохожая на отзыв.И, вспоминая ту войну,

читают люди на кургане:«Спасибо вам за тишину», —и подпись тоненькую – «Таня».Ах, набинтуй, туман, бинтов…Кто эта Таня – я не знаю,но все мы дети тех бойцов,кого взяла земля сырая.Мы будем свято помнить их,здесь прикипавших к пулеметам…Так надо жить, чтоб за живыхв земле не стыдно было мертвым.Я счастлив тем, что я роднойлюбому майскому побегу,что светит солнце над страноймедалью общей за победу.И вечно помня ту войну,читайте вечно на кургане:«Спасибо вам за тишину», —и подпись тоненькую – «Таня».Апрель 1971

Песня впервые прозвучала по Всесоюзному радио в мае 1971 года.

Труба Fрмстронга