Собрание сочинений. Том 6

Зимы последние кусочкичуть всхлипывают под ногой,и так смущенно дышат кочкинезащищенностью нагой.По колее, от хвои рыжей,плывет оттаявшим лескомобломок чьей-то детской лыжи,как туфля с загнутым носком.В лесу и грязь совсем иная,в лесу и сырость хороша,когда, последний снег вминая,идешь один и не спеша.Я, словно вол, в эпоху впрягся.Перенапрягся. Валит с ног.Искавший общий выход в братстве,как никогда я одинок.

Со мной усталость и собака.Собаку что-то тянет вкось:там из-под снега так запахло,там прошлогодняя, но кость.Ну а меня давно не тянет,поддавшись запахам спроста,играть обманными костями,внутри которых – пустота.Моих иллюзий ржавых груданимало мне не дорога.И понял я, что зависть другастрашней, чем ненависть врага.Прощайте те, кто были милы,кому теперь, по их словам,я, как дубиною громилы,переизданий шрифт сломал.В ком злобы нет – тот из везушных.

Мне сожалительно смешнаэпистолярных выяснюшеквоинственная слабина.Неплодотворно чувство мести:«Лягнул меня – тебя лягну».Хотя мы вряд ли будем вместе,я вас жалею и люблю.Прощаю вас, – без опасенья,что вновь обрушитесь, клеймя,и ради вашего спасеньяжелаю вам простить меня.Как хорошо в гостях у лесабрести тихонько по весне,не проявляя интересак самоубийственной возне!И, прикусив зубами почку,

войдя в прозрачные кусты,найти единственную строчкувнутри зеленой горькоты.Март 1972

Написано после прочтения двух писем оскорбленных соавторов одного халтурного пародийно-детективного романа, слишком нервозно отреагировавших на мою шутливую рецензию. Слава Богу, мы сейчас снова разговариваем по-дружески.

От желанья к желанью

Хане Сард

1

Я бродяга Джонни Батлер —                                     бывший циник, бывший бабник.Я стихами не умею.                                За меня скажи в стихахо могучем океане,                            о моей любимой – Хане,о моих грехах греховных                                        и безгрешнейших грехах.Мой медовый месяц странный —

                                                был он радостью и раной.Сладость меда, тяжесть меда                                              в теле загнанном моем.Мой медовый месяц горький                                              сумасшедшею был гонкойот желания к желанью —                                        и желанье – за рулем.Исполнение желанья —                                      это часто смерть желанья,а потом пустыня в теле,                                      если, в общем, все равно,чье с тобою рядом тело,                                      то, что тоже опустело,и лежат два потных трупа…                                           Сколько раз так было, – но…

2