Собрание сочинений. Том 8

Водочка была посольская,а девчоночка усольская,и почти крутая —                             крутенькая,а сама —              потоньше прутика.Ей когда-то пособилипокатиться по Сибиривдоль по рельсовой тропе,словно перекати-п…И несла сквозь мат,                                 насмешки,плача лишь исподтишка,словно мамины пельмешки,

два младенческих ушка.Стала пить, дуреха.К маме бы ей,а она дымила «мальбориной».Ее в «люксе»                      в Барнаулетри амбала долбанули,как бутылку на троих,а один попался псих.Он,      бугай,                противно зырящий,заграбастал грудь:                              «Мое!»

и хотел приватизироватьвсю —          до родинки —                                 ее.Среди номера изгаженноговстал угрюмо:                       «Не отдам!»И рванул в упор                           из газовогопистолета                по мордам.Разрыдались капитальноморды, —               может, в первый раз.

Сделал их сентиментальнымилишь слезоточивый газ.Разрыдалась и дежурнаяпод китайцем-торгашом.Позабыв белье ажурное,выскочила нагишоми на целый Барнаул                                 завопила:                                                 «Караул!»Плакал кто-то вроде немца —иностранный гражданин.Два чеченца —                        в полотенцаи в подушку —

                        армянин.И у дурня-мафиозы,что пальнул так сгоряча,лились фирменные слезыАлексей Максимыча.Где наука слезоведчества?Жаль, что нет ее у нас.Редкий случай в человечестве —слезы общие из глаз.Лишь девчоночке усольской —сиротинке комсомольскойтратить слезы было лень —берегла на черный день.1994

Невыливашка