Собрание сочинений. Том 8

По Америке, столь многодетной,                                                      но строго диетной,где ни яблок моченых,                                     ни хрустких соленых груздей,я веду «Кадиллак»,                                а со мною мой сын шестилетний —к пятилетней возлюбленной                                               сына везу на «birthday».Заблудилась машина моя.                                         Все вокруг до испуга похоже.И жестоко пророчит                                  сынишка рассерженный мой:«Знаешь, папа,                       с тобой может что-то случиться похуже,Ты однажды возьмешь                                      и забудешь дорогу домой».

Суеверно я вздрогнул,                                     задумался ошеломленно.Что ты сделал со мною,                                       пророчеством не пожалев?«Где дорога домой?» —                                      себя спрашивали миллионыпод крестами в Стамбуле,                                   в Шанхае,                                           на кладбище Сен-Женевьев.Несвобода уродкой была,                                      и свобода у нас изуродованная.Лишь бесчестье богатства                                           да глупая честная нищета.Страшный выбор —                                 безденежье или безродинье.Где Россия?                    Прикончена бывшая.

                                                       Новая не начата.Все надеялся я,                          что нахапаются,                                                     наиграются.А они зарвались.                            Никакой им не нужен поэт.Происходит                    выдавливание                                 в эмиграцию.                                              Но поэзия – воздух души.                                       Эмиграции воздуха нет.Я тот воздух России,                                   который по свету кочуети ночует,               порой неуверенный —                                                    что за страна,

но, как только отраву почует,                                                 себя он врачуеттем, что пахнет,                           как будто с лесной земляникой стога.Мой двойник шестилетний,                                             за маму и папу болельщик,                                                                     мирильщик,я запутал себя и тебя.                                    Но моя ли, и только, вина?Мир запутался тоже.                 Дорогу домой так отчаянно в мире он ищети не может найти,                              а не только Россия одна.Петербург никогда не вернется в другой Петербург —                                                     Александра Сергеича,как в Париж д’Артаньяна —                                              макдональдсовый Париж.

«Где дорога домой?» —                                     слышу я голоса над планетою,                                                                           тлеющейи от пепла идей,                           и от стольких других пепелищ.Я дорогу домой                          по кусочкам в себе раздобуду.Я сложу их в одно.                               За отца не пугайся,                                         наследник запутанный мной.Не забуду дорогу домой.                                         Я иначе собою не буду,потому что для стольких                                          я тоже – дорога домой.25 ноября 1995

Голос