Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Рассказы и повести; Скандалист, или Вечера на Васильевском острове: Роман

Была поздняя ночь, когда он вступил в город. Занавеси на окнах были низко опущены, и новгородцы спали. Сергей свернул от реки, по берегу которой он вошел в город, и, остановившись перед первым же трактиром, постучал в дверь. Ему тотчас же отворили. Большая полутемная комната была почти пустою. Редкими рядами стояли столы, вдоль стены узкой полосою протянулся прилавок, и за прилавком спала, положив голову на руки, молодая служанка.

— Девица, — сказал Сергей, — от кого ты прячешь свои губы? Проснись и помоги мне провести ночь в бессоннице. Я слишком много спал в дороге.

Она проснулась и, подняв голову, смотрела на него с удивлением.

— Я очень голоден, девушка, — сказал снова Сергей. — И если ты меня не накормишь…

— Ты откуда взялся? — говорила она, отталкивая его. — Я тебя здесь раньше не видела.

— Я оттуда, где меня нет, — отвечал Сергей и поглядел на нее лукаво, — а хочу туда, где меня еще не было.

Но она снова оттолкнула его. Однако же напоила чаем, и до утра они не скучали вместе. А утром она показала ему дом, где живет самый лучший столяр в городе, и отпустила с ласкою.

11

Он шел по улице, задумавшись и ничего не видя вокруг. Инструменты в мешке за его спиною побрякивали весело.

— Идем, идем, — говорила пила, и она двигалась равномерно под скрип шагов, — в путь за волшебным рубанком.

— Рубанок — преглупое железо, — отвечала струбцинка, и винт покряхтывал в щелях прорезов, — но дерево, как шелк, и изразцы не увидишь глазом. Поищи его, деревянный человек, поищи.

— Эк завывает ветер! — сказал Сергей и ускорил шаги. Вскоре же он стучался у дверей самого лучшего столяра в городе.

Высокий худощавый человек с острой бородкой отворил двери и спросил:

— Кого нужно, парень?

— Столяра, — отвечал Сергей, — нет лучшего, чем ты, столяра в городе.

— Есть лучше, — отвечал худощавый, и бородка его вздрогнула от злости. — Да он, нехристь, сукин сын, и исповеданья лютеранского.

— Где же он живет?

— За рекой, на торговой стороне, от моста второй дом, в третьей направо улице, — отвечал худощавый и захлопнул дверь так, что стены задрожали.

Сергей отправился дальше. Он перешел реку и нашел от моста второй дом в третьей направо улице. Это был маленький домик с белой крышей; над дверью было мелко написано: «Столярных дел мастер Карлус Фок»; под фамилией был изображен верстак, а на верстаке рыжий парень вертел в руках стулья.

Сергей подошел к окну. В просторной мастерской, сплошь усеянной стружками, низко склонившись над верстаком, стоял, далеко отставив ногу, маленький, очень толстый человек.

— Ты самый лучший столяр в городе? — спросил Сергей.

Человек молчал и только вертел коловоротом.

«Как же он ловко коловорот держит», — удивился Сергей и, приподнявшись на руках, сел на подоконник.

Человек обернулся и пробормотал что-то про себя.

— Карлус Фок, — продолжал Сергей, — я к тебе пришел обучиться столярной науке в полном совершенстве.

— Учиться хочешь, — спросил немец, оборачиваясь, — а давно ли ты работаешь?

— Давно, мастер, — отвечал Сергей.

— Слезь с окна, — строго сказал немец, — и заходи в дверь.

Сергей спрыгнул с окошка и вошел в мастерскую.

— Что умеешь делать? — спросил немец, подходя к нему ближе. — Резную работу делал?

— Делал, — отвечал Сергей и посмотрел на его инструменты. — Могу филенки в резных шкафах, в дверях, двойные и ординарные.

— Возьми материал, — сказал немец.

И Сергей работал у него неделю. А на вторую неделю, вечером, когда немец запирал уже двери мастерской, он притронулся к его плечу и сказал тихо:

— Мастер…

— Говори, — отвечал немец.

— Мастер Карлус Фок, — начал Сергей, — собери мне твоим словом столяров со всего города. Я хочу говорить им о волшебном рубанке.

— Что есть волшебный рубанок? — спросил немец, высоко поднимая брови.

Но Сергей ничего не ответил, и они расстались.

12

Мастерская столяра Карлуса Фока была чисто прибрана. Стружки сметены, верстак отодвинут и стол поставлен посередине комнаты. Сергей стоял у окна в задумчивости, а мастер сидел на верстаке и молча курил трубку. Так было до тех пор, пока не пришел столяр Рогов.

Он вбежал, покачиваясь на кривых ногах, и сказал:

— Зачем звал, мастер?

— Садись, — отвечал немец сердито, — скоро узнаешь.

И теперь они ждали трое.

Минут через десять пришел еще один столяр, по прозвищу Хромой, и он протянул руку Карлусу Фоку молча и молча поздоровался с другими. И вскоре пришли еще Дмитрий Звягин, старинный столяр, что работал рамы для икон, Михайло Петрекин, могучей силы человек, кулаком забивавший гвозди в дубовый материал, и еще Федор Перунский, Тимофей Мякин и другие славные мастера Новгорода.

Карлус Фок уселся за стол, хмуря брови, вынул трубку изо рта и с важностью провозгласил:

— Setzen sie sich, господа столяры, — иными словами, прошу садиться. Говорить будет мой подмастерье.

И Сергей выступил на середину комнаты.

Вечерний свет падал из полуприкрытых окон и легкой стопой убегал по острым плечам Хромого, через золотистую бороду рыжего на трубку, острый нос в дыму и сдвинутые губы мастера Карлуса Фока.

— Разрешите ли говорить, мастера? — сказал Сергей, складывая крепко руки.