Читаем Собрание сочинений в 8 томах. Том 5. Очерки биографического характера полностью

В ряде судебных выступлений Плевако затрагивал вопросы, которые волновали передовую общественность. Такова, например, его речь в 1886 году во Владимирском окружном суде, когда он защищал руководителя знаменитой стачки на Морозовской мануфактуре Петра Моисеенко. Определенную социальную окраску имело выступление Ф. Н. Плевако в 1897 году в защиту рабочих фабрики Н. Н. Коншина (в Серпухове), обвиняемых в устройстве «беспорядков». Вот нарисованная им картина фабричного быта того времени.

«Выйдем из фабрики.

Кое-где виднеется церковь, одна-две школы, а ближе и дальше — десятки кабаков и притонов разгула.

Это ли здоровое условие нравственного роста?

Есть кое-где шкаф с книгами, а фабрика окружена десятками подвалов с хмельным, все заботы утоляющим вином.

Это ли классический путь к душевному оздоровлению рабочего, надорванного всеми внутренностями от бесконечно однообразного служения машине?» («Речи», т. I, М., 1909, стр. 335).

К концу своей жизни Ф. Н. Плевако стал участвовать в политической деятельности. В 1907 году он примкнул к октябристам и был избран от этой партии в третью Государственную дум у.

После смерти Ф. Н. Плевако Московский совет лрисяжных поверенных создал специальную комиссию, которая должна была привести в порядок его большой архив, собрать и обобщить его богатое ораторское наследие. Это намерение осуществлено не было. Его бывший помощник, известный дореволюционный адвокат Н. К. Муравьев, мог подготовить лишь двухтомник его речей, вышедший двумя изданиями. Третьим изданием в 1912 году вышел только первый том. По замыслу издателей предполагался выход третьего тома. Однако он подготовлен не был.


Стр. 130Дело Мавры Волоховой рассматривалось в Московском окружном суде 10 и 11 февраля 1867 г. Отчет о процессе напечатан в «Московских ведомостях» № 35, 36, 38 от 12–16 февраля 1867 г.


Стр. 132А. Ф. Кони имеет в виду дело Н. Кострубо-Карицкого и В. Дмитриевой. Процесс происходил в Рязанском окружном суде с 18 по 27 января 1871 г. Выступление Ф. Н. Плевако опубликовано во втором томе его «Речей». Процесс широко освещался в газетах. См., например, «Московские ведомости» № 24–32, 34–39 с 30 января по 21 февраля (речь А. И. Урусова помещена в № 37, 38).


Стр. 134Дело крестьян деревни Люторичи Тульской губернии, обвиняемых в сопротивлении властям при описи имущества, рассматривалось в Московской судебной палате 17 декабря 1880 г. См. Ф. Н. Плевако, Речи, т. I, стр. 297–312.


Стр. 137Увар Иванович — персонаж романа И. С «Тургенева «Накануне».


Стр. 138 «Константин Константинович Арсеньев»

Очерк впервые опубликован в 1908 году в февральском номере журнала «Русская старина». В переработанном и дополненном виде очерк вошел в первое и второе издания второго тома «На жизненном пути» (СПб., 1912; СПб., 1913). В настоящем Собрании сочинений текст перепечатывается из книги «Отцы и дети судебной реформы» (М., 1914). По сравнению с текстом второго тома «На жизненном пути» в последнем прижизненном издании очерка некоторые места выпущены или изменены. Часть из них приводится в примечаниях.

Известный либеральный публицист, юрист, общественный деятель, Константин Константинович Арсеньев (1837–1919) был сыном видного географа, историка и статистика Константина Ивановича Арсеньева. Окончив в 1855 году Училище правоведения, К. К. Арсеньев поступил на службу в министерство юстиции. В конце 1862 года он выходит в отставку и несколько лет не занимается практической юридической деятельностью.

В 1866 году, когда вводятся в действие новые Судебные уставы, Арсеньев вступает в сословие присяжных поверенных ивскоре становится одним из выдающихся столичных адвокатов. Его выбирают сначала членом, а затем председателем Петербургского совета присяжных поверенных. На этом посту он (с годовым перерывом) оставался до 1874 года.

В судебном мире Арсеньев-адвокат пользовался заслуженным авторитетом и уважением не только благодаря своему мастерству защитника. Не меньшую известность он получил также как автор юридических трудов. В 1870 году вышла его книга «Предание суду и дальнейший ход уголовного дела до начала судебного следствия», а в следующем году ее продолжение— «Судебное следствие». В настоящее время эти работы представляют в основном лишь исторический интерес, но некоторые рассуждения автора, например о содержании обвинительного акта, о равенстве сторон в процессе, могут привлечь внимание и современного юриста.

В определенной степени сохраняет свое значение и третья работа К. К. Арсеньева того же периода — «Заметки о русской адвокатуре», примыкающая к двум первым. Особый интерес представляет та ее часть, где автор говорит о нравственных началах, которыми должен руководствоваться в своей практике адвокат.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное