Увы, боюсь я праздника Сатурналий:Верна ли другу Цинтия в этом шуме,Когда под утро, средь молодежи Рима,Она венчает кудри цветущей розой,Пьяна весельем и золотым Фалерном?Не побледнели б щеки от долгих бдений,Не оскорбил бы грубый начальник циркаНескромной лаской плечи плясуньи милой!Не мажь так часто губки сирийской мазью:От притираний губки утратят сладость,А эти губки слаще вина и меда.Ах, поскорей бы кончился этот праздник,И мы собрались у очага родного,Чтоб грызть орехи и целоваться тихо,Когда задремлет бабушка над вязаньем!
Слаще нектара поцелуй Неэры,Весь он дышит души росой душистой,Миром нардовым, тмином, киннамоном,Медом, что собирают с гор ГиметаИли с розы Кекропа медуницы,И, замкнув непорочным воском сота,Мед слагают в плетеную корзину.Если много мне дашь твоих лобзаний,Получу я внезапно дар бессмертьяИ богов наслажусь нетленным пиром.Но, молю, не дари такого дара,Иль богинею стань со мной, Неэра.Не хочу без тебя богов трапезы,Даже если бы золотое царство,Как Юпитеру, мне вручили боги.
Под яблоней я плачу и тоскую,Зову тебя, дышу тобой одной,И белые цветы, склонясь, целуюВ пустом саду, печальною весной.Не заменит их легкое лобзаньеЦветущих уст и нежной груди зной.Где вы, мечты роскошного свиданья,В пустом саду, печальною весной?К твоим губам, как к розовому раю,Вотще тянусь, безумный и больной…Кто так страдал, как я теперь страдаюВ пустом саду, печальною весной?
II. «Я лежу, зачарованный сном…»
Я лежу, зачарованный сном,В небе — влажная, синяя даль.Гиацинт ли расцвел за окном,Голубеет ли нежный февраль?Только сердце готово зацвесть,Только песня трепещет, звеня…Кто принес мне весеннюю весть,Что ты вечно любила меня?В небе — трепет лазоревых струй,Где-то снега февральского хруст…Чую полный весны поцелуйТак мучительно розовых уст.