Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел

3. Теперь сделайте маленькое-маленькое изменение, поворот на градус в сторону того, о чем вы только что написали. И продолжайте делать по одному каждый день. Помните, масштабного преображения вполне можно достичь по шажку. То, что начнется как ваш персональный рай, способно распространиться куда дальше, чем вы себе представляете.

Преображение второе. Полная прозрачность и лучи любви

Данте начинает изучать рай и подходит к реке – до того прозрачной, «сквозной до глубины», что ее воды не скрывают ничего, подобно глубинной истине нашей внутренней жизни, где нет никакой лжи и никаких секретов. Социологи учат нас, что «прозрачность» – важнейшее условие здоровья семьи, команды, государства. Но такой уровень цельности требует особой отваги – готовности позволить, чтобы нас увидели такими, какие мы есть.

Когда Данте оказывается у реки, он слышит приближение сонма ангелов. Ангелы ведут с собой прекрасную даму. Естественно, это Беатриче, первая любовь Данте, которая умерла много лет назад. Казалось бы, за этим должна последовать сентиментальная сцена, вроде финала фильма «Привидение», где героиня Деми Мур видит своего погибшего возлюбленного (Патрика Суэйзи) и они на один целительный миг воссоединяются. В «Божественной комедии» этого не происходит. При виде покойной любимой Данте обнаруживает, что ее присутствие для него мучительно.

Во-первых, Беатриче предстает отнюдь не слезливой простушкой. Она держится как воительница и сияет, как солнце. В этом всепроницающем сиянии Данте чувствует себя прозрачным – Беатриче видит его насквозь. Она не жестока, просто ни в чем себе не отказывает. Глядя в лицо Данте, она перечисляет, как видела с небес, сколько раз после ее смерти он отступался от их любви и блуждал в сумрачном лесу. Беатриче хотела его спасти, насылала порывы вдохновения, являлась во сне, делала все возможное, разве что за уши его не хватала, чего попросту не могла, потому что не была способна спуститься к нему из рая – это все-таки далеко. В конце концов Беатриче подрядила Вергилия, чтобы тот нашел Данте и провел его сквозь ад и чистилище до самой вершины горы. И вот теперь Данте обрел достаточно цельности, чтобы вытерпеть небесное присутствие Беатриче, но и только.

Некоторые специалисты по Данте находят несколько странным, что Беатриче, как бы так выразиться, совсем не милая – то есть не такая, какой хотят видеть женщин человеческие культуры. Скандал, скандал! Но на самом деле лично я, прежде всего, не считаю, что Беатриче – это буквально женщина. Мне думается, что она версия того неописуемо блистательного света, который я видела в операционной тридцать лет назад. Беатриче говорит Данте, в сущности, то же самое, что говорил мне этот свет: «Я всегда тебя любила. Я всегда пыталась помочь тебе. Тебе суждено быть счастливым. Больше никогда меня не забывай».

Не знаю, пережил ли Данте такой же опыт, как моя встреча с этим светом (подобное бывает гораздо чаще, чем думает большинство из нас). Но если мы считаем «Божественную комедию» метафорой его внутренней жизни, может статься, что Беатриче – это душа Данте, чистое сияние, любовь и сила, составляющие суть его бытия и бытия любого другого человека.

По словам Марианны Уильямсон, «наш главный кошмар – это не страх оказаться несостоятельными. Наш главный кошмар – то, что мы наделены силой, выходящей за любые рамки. Наш свет, а не наша тьма – вот что пугает нас больше всего». Я видела это у всех клиентов, которые доходили по пути цельности до обретения счастья. Культура научила их принижать себя, – как формулирует Уильямсон, думать «кто я такой, чтобы быть гениальным, роскошным, талантливым и удивительным?». Но когда жизнь моих клиентов приходит в соответствие с их истинной натурой, они начинают сиять – как Шери, как Дерек, как Люсия и ее друзья. Они начинают источать свет, притягательный, словно мощный магнит. Их начинают замечать – и не могут отвести от них глаз.

А рефлекторная реакция на такое – это практически всегда испуг и стыд.

Помните, культура внушает почти всем нам понятие первородного греха в том или ином виде – мысль, что наша подлинная натура чем-то плоха. Поэтому мы прячем определенные области своей сущности даже от себя самих. От этого мы ощущаем отчаянное одиночество и страстно желаем, чтобы кто-нибудь увидел нас и полюбил такими, какие мы есть. Но когда мы только начинаем раскрывать свою подлинную натуру (Шери находит работу, Дерек разрывает деловые отношения с Джимом, Люсия принимает свое самосознание), первородный грех заставляет нас чувствовать себя настолько беззащитными, что это очень трудно вытерпеть. Данте не может даже смотреть на Беатриче, которая видит его насквозь и любит его всего. Он смотрит под ноги, в траву, и утирает слезы стыда.