Читаем Софья Толстая полностью

«Колаша» Оболенский оказался никудышным хозяином, чувствовал себя временным жильцом в Ясной Поляне и был полностью апатичен ко всему происходящему. Он мог часами лежать на диване в кабинете. Читал, скучал, не мог найти себе места и применения. В общем, усадьбой распоряжались абсолютно чуждые люди, которые именем Льва Толстого выпрашивали себе подачки от правительства. Несправедливо распределяли продукты, окружали себя родственниками и фаворитами, а Ясная Поляна приходила в упадок. Парк зарастал, плодовые деревья гибли, постройки разрушались. В доме все переворошили и перепутали, все изменили. «Только две комнаты Льва Николаевича оставались в том же виде, что и при нем». Для Тани общество придумало символическую должность хранительницы дома, но Софья Андреевна никак не могла добиться исполнения такого пустяка, как вымыть и вставить в доме вторые рамы. Между тем флигель, в котором жил Оболенский, был давно утеплен. Наконец она не выдержала и сама стала мыть окна, стоя на сквозняке. Надо было послушать Сашу, которая советовала Тане попросту выгнать Сергеенко.

Вскоре начались волнения, вызванные слухами, что вот — вот все-таки нагрянут деникинцы. На здании почты уже появился белый флаг. А в самой усадьбе скапливались военнопленные, в деревне расположился целый эскадрон. Софья Андреевна, ужасаясь столпотворению в Ясной Поляне, просила общество, чтобы оно добилось от Совнаркома вывода красноармейских частей из имения, беспокоилась за сохранность усадьбы.

Жена писателя доживала свои последние дни. Понимала, что в земной жизни для нее все завершено и с печалью записала в дневнике 1 августа 1919 года: «Слабею умом и пониманием: «Под гору пошла дорога», как говорил Тургенев». Изменились многие ее представления об устоях жизни. Фантасмагория быта становилась нормой, а редкие проявления прежней жизни считались уже аномалией. На новогодней елке вместо детей и внуков теперь «танцевали солдаты, пленные» вперемежку с горничными и дворовыми. Сергеенко называл это «демократическим балом».

Нередко Софья Андреевна оставалась в большом пустом доме при свете одной лампы или восковой свечи. За один пуд скверного керосина просили 60 рублей. Его доставал все тот же Сергеенко. Она узнала, что разогнали Учредительное собрание, матросы убили двух министров, Шингарева и Кокошкина. Софья Алдреевна чувствовала себя спокойнее, когда в Ясной Поляне появился Высокомирный с милицией и солдатами. Он был ей симпатичен, они пили чай, она показывала ему альбомы и рисунки, каталоги книг. Софья Андреевна продолжала копировать репинский портрет мужа, разбирала письма, дописывала «Мою жизнь», переживала из-за потери шести листов описи яснополянских вещей в верхнем этаже дома. Пересуживала с сестрой, сидя в зале за большим круглым столом, тех, кто составлял круг их семьи и кого уже не было в живых. Из прежних остались только тихий «Душа Петрович», Илья Васильевич Сидорков, камердинер Льва Николаевича, одиноко бродивший по комнатам, милая Ольга Дитерихс, первая жена сына Андрея да «две Тани» — дочь и четырнадцатилетняя внучка.

А «благодетель» Сергеенко доставал то хлеб, то картошку, то овсяные отруби. Ей было тяжело с ним общаться. Он был с ней «то сентиментален, то невозможно груб», но «его помощь была так велика», что ей приходилось терпеть. Порой дочери были вынуждены отдавать свои платья в обмен на картошку или муку. Вопреки всему, Софья Андреевна сумела сохранить привычный распорядок. Так, в обед она по — прежнему быстро и легко почти вбегала в столовую, садилась на свое обычное место у самовара, а после нее усаживались все остальные. Начинался обед, а лакей в белых перчатках «подавал на стол день за днем одну и ту же… вареную кормовую свеклу». Вместо чая заваривали сушеные листья земляники, а кофе заменил напиток из жареных желудей. Вскоре научились сами выращивать картошку, зелень — под грядки для нее пришлось перекопать цветочные клумбы. У каждого был свой «надел».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары