Сокровища Петра Первого

Все получили, что хотели. Марта — императорскую корону, а Меньшиков — власть над всем государством, и что еще важнее — власть над самой государыней.

Санкт-Петербург. Наши дни

— Ну что, Николаевна, давай отметим удачное завершение дела! — радостно улыбался Володя.

— Так дело еще не закончено! — попыталась протестовать Даша.

— Но у нас есть подозреваемый, хороший подозреваемый, так что все твои возражения отменяются! Поехали, — потащил ее за руку Шестаков.

— Подожди. Куда?

— Как куда? В ресторан, а то только ты меня на свидания в музеи и на концерты тащишь, теперь моя очередь, — улыбнулся Владимир.

— Так у нас что, свидание? — опешила от неожиданности Даша.

— Ну да, конечно, а ты еще не поняла? — Володя подошел к ней ближе и серьезно и внимательно заглянул в глаза, да так, что у следователя Безбрежной перехватило дыхание.

— Давай собирайся, поехали.

Даше осталось только кивнуть и глупо улыбаться.

* * *

— Понимаешь, Володя. Вот не мог Сидорчук их всех убить! Не похож он на убийцу! — медленно прожевывая салат, запивая его изысканным вином, отметила Дарья.

— Ты и здесь в ресторане будешь расследованием заниматься? Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь? — улыбнулся Шестаков, но заметил, как потухли глаза у следователя, все-таки отметил: — Да, не похож, а как он нам мозги всем запутывал, ты помнишь, Николаевна? Не похож?! Как раз таки очень похож! Он темнит, недоговаривает, адвоката притащил дорогого, лощеного такого, без него теперь ни словечка не скажет!

— Картины он вполне мог забрать. Но зачем, вот скажи, Володя, зачем он их нам вернул? Он прекрасно знал, что они на даче, под диваном, но привез нас всех туда. Сам, понимаешь, привез! Зачем? Объясни мне! — потребовала Безбрежная.

— Выпей лучше вина! — снова улыбался ей Владимир.

— Ну, ты как думаешь? А вино очень даже! — взяла бокал в руки Дарья.

— Да, я тебя спаиваю, — снова сногсшибательная улыбка, от которой подкашиваются ноги.

— А что ты думаешь по поводу Сидорчука? — в ответ улыбнулась следователь.

С Володей было легко и приятно вот так сидеть и болтать о расследовании.

— Я о нем совсем не думаю. С ним действительно много всего непонятно. Это надо у него выяснить, зачем он нас на дачу приволок! Может, сам украл картины, а сбыть их не смог, испугался, что на него выйдут — вот картины нам и подкинул, — попытался оправдать подозреваемого Владимир.

— Нет, не сходится. И зачем ему Алексея Потапова убивать?

— Он его подельник, скорее всего, вот они что-то не поделили! — покачал головой Шестаков.

— А как же мистический клад? Лукоморье, Ротонда?

— Так это вообще другая история, и она, скорее всего, не связана с нашим делом. Нужно копать под Сидорчука, под его связи, и тогда выясним, что же там произошло на самом деле! — подал здравую мысль Шестаков.

— Отлично, ты этим и займись, — согласно кивнула следователь.

— А ты чем займешься?

— Есть одна идейка.

— Хорошо, но надеюсь, ты позволишь проводить тебя? — Владимир был сама учтивость и вежливость.

— Возможно, — лукаво улыбнулась ему Даша.

Шестаков довез ее до дома и возле подъезда спросил:

— Ты знаешь, Николаевна, сейчас криминогенная обстановка в городе непростая. Я по сводкам читал, в твоем районе очень много грабителей развелось.

Даша удивленно приподняла брови.

— Ты это о чем?

— А о том, позволь мне проверить твою квартиру, безопасность твоя и твоих детей мне не безразлична, — улыбнулся опер.

Даша весело рассмеялась.

— Ты серьезно?

— Более чем.

— Наверное, ты это всем девушкам после свидания рассказываешь, — снова засмеялась Даша.

— Ты меня раскусила, но рассказываю я это только самым симпатичным девушкам. — И Володя подошел к Даше ближе и поцеловал ее в губы.

— Так на чай пригласишь? — оторвался от Даши Шестаков.

— Ага, — только и смогла ответить Даша, ноги у нее подкашивались. — Только дети с няней дома, — прошептала она.

— Ну и замечательно. Все вместе чаю попьем! — развеселился Володя.

Дома Даша разлила вкуснейший чай, подала к нему яблочный пирог, который приготовила Софья Михайловна, кулинарные таланты следователя Безбрежной на пироги не распространялись.

Сыновья с интересом слушали увлекательные истории Володи, которых тот знал не счесть.

А Даша смотрела на них и понимала, что как мало надо для счастья.

Даже мейкун Федя с пониманием отнесся к Шестакову и даже не пометил его кроссовки, хотя многих гостей мужского пола он встречал именно так.

До позднего вечера Владимир тренировал с мальчишками удары по самообороне, «чтобы те мамку оберегали», а потом вежливо попрощался, поцеловал в щеку и уехал.

Даша не могла уснуть полночи.

Апрель 1727 г. Санкт-Петербург, столица империи

— Эльза, голубушка, поди сюды!

— Слушаюсь, Ваше Величество! — Молодая фрейлина низко присела перед располневшей императрицей.