Сокровище пути

Она сжала в саднящей руке ткань рубашки. На белёном холсте медленно расплывалось красное пятно.

Наконец в комнате прибрали, и Тави вышел вместе со всеми. Кимат сидел на кровати и обсасывал нитяной хвостик лошадки. Аяна легла рядом с ним.

Дверь открылась, и кто-то зашёл в комнату.

– Госпожа, позволь осмотреть твою руку, – прозвучало из-за её спины.

Аяна молчала. Она не хотела ни с кем разговаривать. Она хотела к Конде, и плакала с закрытыми глазами, а Кимат лепетал что-то нежно, кусая лошадку за бархатную ногу. Наконец послышались удаляющиеся шаги, и дверь закрылась. Аяна сжалась в комок и рыдала, стараясь делать это незаметно, чтобы не напугать сына.

Несколько дней она провела в удушающей жаре, обмахиваясь веером, и снова и снова без особого толка обдумывая, что же ей теперь делать. Рука, несмотря на жару, заживала быстро, жаркие дни сменялись жаркими вечерами, а потом пришёл Тави, и она приготовилась к изматывающему разговору, который опять ничем не закончится.

– Госпожа изволит желать спуститься наружу?- внезапно сказал он после долгого клятого молчания.

Аяна не поверила своим ушам. Она смотрела на него, сидя на кровати, и не верила тому, что он правда сказал это.

– Что ты сказал?

– Госпожа желает выйти наружу?

Она вскочила, хватая Кимата.

– Ты отпускаешь меня?!

Он, похоже, немного смутился. Во всяком случае, по еле заметному движению на его лице можно было это предположить.

– Я предлагаю госпоже погулять снаружи.

Аяна кинулась к двери, и та внезапно открылась перед ней. Она пробежала по коридорчику, почти не видя ничего перед собой, и остановилась, дёргаясь, не понимая, куда повернуть, потом наугад отодвинула одну из дверей, но там была небольшая комната, тогда она рванула в сторону другую дверь и сбежала вниз по лестнице.

Перед ней расстилалась ухоженная зелёная лужайка с маленьким прудом.

Аяна была снаружи. Никто не бежал за ней, чтобы накинуть тряпку на голову.

Она перехватила Кимата и несмело шагнула в сторону порта. Слишком давно она не носила его на руках и в керио, и это теперь давалось не так легко. Её никто не пытался поймать, и Тави шёл за ней в отдалении.

Ноги несли её вниз по склону, к высокому забору вокруг дворца. Она шла мимо каких-то строений, деревьев, садов, клумб, прудиков, куч валунов, поросших мхом, и не видела всего этого, отстранённо поражаясь лишь тому, как долго с непривычки идти до ограды.

Наконец она добралась до забора. Одна из сторожевых вышек оказалась совсем рядом, наверх вела винтовая лестница, и там стоял стражник с коротким луком.

Аяна вздохнула и пошла вдоль ограды, краем глаза наблюдая, как Тави тоже идёт поодаль. Она шла и шла с каким-то тупым упрямством вдоль ограды, мимо вышек, пока у неё не заболела спина и не заныли ноги. Она ни на что не надеялась, и даже сама не понимала, зачем она идёт, но всё равно упрямо шагала.

Наконец усталость взяла верх, и она просто опустилась на землю, посадив Кимата на колени.

– Госпожа желает вернуться в паланкине?

Аяна безразлично махнула рукой. Бессмысленная прогулка, без цели и толка... Она так извелась взаперти за эти почти две недели, что, казалось, потеряла даже способность мыслить.

Паланкин покачивался, и она сидела в нём в оцепенении, глядя на Кимата и на вышитые занавеси по бокам. Наконец движение прекратилось. Аяна отодвинула занавеси и вышла, подхватив Кимата и не оглядываясь на людей, которые принесли её сюда. Перед ней была дверь и лестница наверх.

Она поднялась и свернула направо, потом прошла по коридору. Впереди около двери стояла большая скамья с подушкой. Тут спят её служанки?

Дверь открылась, впуская её обратно в хорошие покои.Аяна посадила Кимата на ковёр, а сама легла ничком на пол. Она безучастно глядела на красивые кожаные башмаки Тави, на их крепкую подошву из нескольких слоёв толстой кожи, на ровные и добротные швы верхней части..

Он так и не сказал ни слова за всё это время. Башмаки постояли немного рядом с ней, потом направились к двери, она с едва слышным шорохом открылась и закрылась.

54. Поехали!

На следующий день он вернулся. Аяна как раз поела и поиграла с сыном, и Тави, шагнув в комнату, просто жестом указал ей на дверь. Аяна вздохнула, закрывая глаза: ноги и спина болели после вчерашней прогулки. Она накинула на себя керио и посадила Кимата за спину, притянув его полотнищами.

– Ты снова пойдёшь к ограде, госпожа? – спросил он на лужайке.

Аяна пожала плечами. Небо было серым, как хмарь в её душе.

– А куда я могу пойти?

Тави обвёл красивым широким жестом окрестности.

– Куда захочешь.

– Но не за ограду...

– Но не за ограду.

Она шагала и шагала, без особой цели, про себя отмечая, как, наверное красивы были бы эти каменные мостики над прудами, изогнутые деревья с резными листьями, деревянные и каменные резные опоры для фонарей, валуны, поросшие густым мхом. Были бы, если бы она пришла сюда по своей воле.

Это красивое место было её темницей.