Соль с Жеваховой горы

— Девочки в квартире не было, — ответил Володя, — Ида отвезла дочку к сестре своей матери на Молдаванку.

— К тете Берте, — кивнула Таня, — я ее знаю.

— И оставила дочку там. Зайдер невзлюбил ребенка и возражал против присутствия девочки в квартире. Поэтому Ида отдала дочку тете.

Таня вздрогнула. Этот поступок ей показался просто ужасным, и она не понимала, как Ида могла так поступить. Неужели страсть к случайному мужчине может перевесить любовь к своему собственному ребенку?

— Тучу привели в чувство, — продолжил Володя, — и увезли. Официальная версия следствия такова: убив Паука, Туча отправился домой к своему приятелю Зайдеру рассказать об этом. В милиции в курсе, что в свое время Туча и Зайдер были важными лицами в банде Мишки Япончика. Зайдера дома не было. Туча остался его ждать. Ида предложила ему выпить. Он стал к ней приставать. Ида отказала. Тогда Туча разозлился и задушил ее в состоянии алкогольного опьянения. Это основная версия, и они придерживаются ее. Мне удалось узнать, что Иду мог задушить только мужчина — была большая сила, едва ли не сломаны шейные позвонки.

— А следы насилия как над женщиной? — дрогнувшим голосом спросила Таня.

— Нет, это обнаружено не было, — сказал Володя.

— Проще было изнасиловать, чем задушить, — с горечью ответила она.

— Ну, видимо, посчитали, что он был пьян и не соображал, что делает.

— Да Туча мало пьет! — как-то по-детски всхлипнула Таня. — Он всегда мало пил, больше куражился... Я знаю, я видела. А Ида после своего грузчика вообще ненавидела алкоголь. Она скорее угостила бы его чаем с конфетами.

Эти простые слова стали последней каплей, словно прорвали в ее душе болезненный, воспаленный нарыв. И Таня, рухнув на диван, страшно зарыдала, с отчаянием вцепившись в волосы. Она рыдала и рыдала, а у Володи разрывалось сердце.

Присев рядом, машинально он обнял ее, притянул к своей груди, а Таня, пряча лицо, обхватила его руками так крепко, словно пыталась раствориться в нем, черпая в этом горьком объятии силу для того, чтобы окончательно не загасить в себе последнюю иск­ру жизни.

Циля, Ида... Две сестрички, неразлучные в жизни, они стали неразлучны и в смерти. И каждая оставалась в душе Тани незаживающей раной, и она прекрасно знала, что эта боль не уйдет от нее никогда.

Но слезы не могут литься вечно, и Таня постепенно утихла, лишь дрожала всем телом. Володя отдал бы всю свою жизнь только за то, чтобы она перестала дрожать. Он обнимал ее так сильно, что у него заболели руки. И он вдруг почувствовал, что с этого момента начинает вновь жить.

Таня всхлипнула, отстранилась и подняла на него заплаканные глаза.

— Укол, — сказала она, — это был укол.

— О чем ты? — перепугался Володя.

— Я думаю, Туче сделали укол. Специально. А потом убили Иду. Поэтому он был в одурманенном состоянии.

— Это мысль, — Володя понял, что Таня ожила и готова к борьбе.

— Где был Зайдер? — спросила она.

— Его там не было. Пришел позже.

Таня решительно встала с дивана и принялась обу­ваться.

— Ты куда? — перепугался Володя.

— В милицию, в главное управление чекистов. Есть один человек — это друг моего покойного мужа. Он ко мне на похоронах подходил. Я попрошу его помочь. Он поможет спасти Тучу.

— Я иду с тобой, — Володя был готов на все, что угодно, но прекрасно понимал, что шансы на спасение Тучи равны нулю.

К удивлению Володи, их пропустили почти беспрепятственно — после того, как Таня по служебному телефону позвонила нужному человеку.

— Я пойду одна, а ты меня в коридоре подожди, — не глядя на Сосновского, сказала она. — Он не должен видеть нас вместе.

Володя кивнул. Когда Таня скрылась за тяжелой дверью кабинета, ноги сами понесли его на этаж ниже, к кабинету начальника Алова.

— Муравский Исаак Беркович, — Таня произнесла настоящее имя Тучи, и тут, в служебном кабинете, оно для нее самой звучало так непривычно и странно. — Это мой двоюродный брат. Я очень прошу вас помочь.

— Мне очень жаль, — лицо чекиста было непроницаемым, как каменная маска, и Таня поняла, что сначала это выражение вызывается на лице искусственно, а потом прирастает намертво, уже навсегда. — Сергей Ракитин был моим другом, и я уважаю его память. Но даже ради его памяти я ничего не могу сделать для вас.

— Но мой брат невиновен! Его подставили! — Голос Тани сорвался на крик.

— Я понимаю, — с той же непроницаемой маской чекист кивнул и вдруг обернулся, как будто его могли услышать. — Сейчас я выдам вам служебную тайну, — тихо проговорил он. — Есть приказ свыше. Велено расстрелять гражданина Муравского без суда и следствия как главаря одесских криминальных банд.

— Что?! — Таня почувствовала, что она сейчас потеряет сознание.

— Исаак Муравский по кличке Туча пытался спровоцировать войну банд в городе, — уже четким голосом пояснил чекист. — Поэтому велено избавиться от него как можно скорее, то есть поступить по законам военного времени.

— Но войны же нет... — прошептала Таня.