Солэс (СИ)

Никакая телесная боль не могла бы сравниться с тем, что испытала девочка в этот момент. Дверца души Эврики, открытая для принятия материнского тепла и заботы была с силой захлопнута. Девочка рухнула на колени прямо посреди аптеки и громко зарыдала.

- Прекратите немедленно или я вызову охрану, - прозвучал бесчувственный голос.

Мальчик мигом подскочил к своей разбитой горем подруге и, подхватив ее под руку, не без труда вывел девочку из аптеки.

Сидя на тротуаре, она рыдала и постанывала, словно раненый зверь. Казалось, потоку слез не будет конца. Попытки Эрика привести ее в чувство не увенчались успехом.

Через всхлипы изредка доносилось, - за что? Почему? Мамочка...

Пролетающему мимо потоку роботов не было никакого дела до чужого горя. Впрочем, снующим туда-сюда жителям Солэса тоже.

Постепенно девочка начала приходить в себя. Красные от слез глаза более не сияли зеленым огнем, а лампочка на груди Эврики затухла.

- Не провожай меня, - отстраненно промолвила она и, поднявшись, зашагала прочь.

* * *

Совместные прогулки в пригород закончились. По окончании уроков Эврика в спешке покидала школу, а попытки мальчика нагнать подругу и поговорить, не имели успеха.

Эрик догадывался, куда каждый день после занятий могла ходить Эврика. В конце концов, терпение мальчика кончилось, и он принял решение отправиться следом за ней.

Словно верный пес, преданный своему умершему хозяину, девочка изо дня в день приходила на "кладбище", и через витрину аптеки смотрела на свою маму. Иногда она заходила внутрь, чтобы разглядеть маму поближе, что неминуемо приводило к граду слез и просьбам женщины немедленно покинуть помещение.

Как-то раз, в надежде пробудить материнские воспоминания, Эврика принесла темноволосой женщине несколько черно-белых семейных фотографий. Маленькая, светящаяся счастьем, девочка в объятиях отца и матери на пикнике под кленом. Лик аптекаря не был подвластен эмоциям. Люди, изображенные на фотографии, были ей чужими. А женщина справа абсолютно не была на нее похожа. Во всяком случае, реплика аптекаря, - я сейчас вызову охрану! - лишь подтвердила подобные умозаключения.

С каждым новым приходом Эврики к "могиле" матери, жизненная энергия покидала девочку. Электричество, ранее подпитывающее лампочку на синей футболке, было отключено.

"Ты убиваешь себя, Эврика. Ты не должна сюда приходить" - раздался голос позади.

Девочка вздрогнула, и обернулась.

- Это не твоя мама. Это лишь оболочка. Она погибла в тот день, когда "Чизис" забрал ее. Пойдем со мной, - твердо произнес Эрик, и протянул подруге руку.

В глазах Эврики вспыхнули слабые искорки зеленого пламени, и она, сделав шаг навстречу, с размаха влепила мальчику пощечину.

Эрик ошарашено глядел на свою подругу. Удар пришелся в то самое место, где не так давно полыхало клеймо, от оставленного девочкой поцелуя. Отпечаток пощечины, оставленный Эврикой на его щеке, просачивался сквозь кожу и наполнял организм мальчика болью и обидой, временно замещая собой счастливые воспоминания.

Кажется, последствия содеянного начали доходить до измученного сознания девочки. Очищающие слезы разрядили возникшую в душе Эврики серую тучу печали и скорби и вылились наружу, водопадом скатываясь по ее щекам.

Эрик, чье сердце более не металось меж двух огней, без промедления сделал свой выбор и заключил подругу в объятия.

Остаток этого дня друзья провели в пригороде, наслаждаясь дыханием природы.

Глава 8. Ложь во благо

Круговерть серых учебных дней еженедельно заканчивалась посещением "Месу". Если бы система не обладала искусственным интеллектом, можно было подумать, что ей управляет мисс Диавелла. Объединив усилия, друзья с достоинством отражали атаки хитрой машины, и выходили из битвы победителями.

Единственной отдушиной для друзей служил пригород, где не нужно было притворяться и строить из себя душевнобольных. Медленно но верно Эрик и Эврика расцветали. Каждый по-своему. Мальчик, из "информированного" невежды превращался в образованного юношу, не выпускающего из рук записную книжку, а девочка... найдя опору, без которой она бы наверняка сорвалась в обрыв, научилась делать так, чтобы ее лампочка не растрачивала свой огонь понапрасну, а светила лишь тем, кто способен увидеть и принять ее сияние.

Однако в один прекрасный день, если можно так назвать день, проведенный в стенах школы общей информации 968, из громкоговорителя донеслось:

"Ученикам 111-Z - Эрику и Эврике, срочно явиться в кабинет директора".

Друзья недоуменно переглянулись.

Мистер Слипс и бровью не повел, продолжив нагонять на класс сон.

- Даже Берта голоса не подала, - шествуя по коридору, произнес Эрик.

- Я ее даже не видела сегодня. Наверняка осталась дома наедине со своими приборчиками, - фыркнула девочка.

Очутившись в кабинете директора, друзья не могли не почувствовать надвигающейся беды.

Помимо миссис Малефис в кабинете находились мисс Диавелла, Берта и даже Биф! Что забыл в этой скверной компании мальчик, было непонятно.

- Присаживайтесь, - произнес директор таким тоном, словно готовился сытно пообедать.